— Так точно.

— Да, подобные кадры ни в училище, ни в войсках пиво на службе не пьют. Знаешь, Руслан, не люблю я таких вот глянцевых, образцово-показательных. Насмотрелся на них в Чечне. Ты-то в училище в самоход бегал?

Командир полка улыбнулся и сказал:

— Конечно, причем регулярно.

— И водочку иногда пил?

— В училище мало. В войсках — да. Я и сейчас не против, особенно под хорошую закуску.

Командир дивизии вздохнул и проговорил:

— Помню, на третьем курсе познакомился с девушкой, одной из тех, которые постоянно у училища трутся в надежде зацепить курсанта и женить на себе. Знал, что она из тех самых, морально подвижных, но мне тогда такая и нужна была. Тоже в самоволку пошел. У нее дома все сложилось, выпили неплохо. А на обратном пути, как раз на рассвете, до подъема еще, я патрулю соседней школы прапорщиков попался. Пять суток отсидел на гарнизонной гауптвахте. Отпуска зимнего лишился. Вместо него угодил в рабочую команду. У нас тогда боксы под учебно-боевые танки строили и использовали курсантов как дармовую силу. А когда работали, вино каждый день пили. Уверен, что твой майор Дронов от таких персонажей, как мы, держался бы подальше.

— Он в училище, вернее, уже в военном институте сержантом был, командовал отделением. С отличием вуз окончил. Сейчас, в двадцать семь лет, он и без академии майор, начальник штаба полка. Далеко пойдет.

— Если война не остановит. Но давай мы с тобой не будем желать зла человеку, добросовестно и образцово исполняющему свой долг. В общем, ты поговори с экипажами, настрой парней и двадцать седьмого числа в двенадцать ноль-ноль отправь их на аэродром.

— Сделаю, товарищ генерал-майор. Один вопрос?..

Командир дивизии улыбнулся.

— Можешь не задавать. Представление на присвоение тебе звания полковника ушло в министерство обороны. Все предыдущие инстанции оно прошло без проблем, так что где-то через пару месяцев получишь по третьей звезде на погоны. А через год в академию генштаба уходит начальник штаба дивизии. Служи и, возможно, встанешь на его место.

— Служим, Николай Степанович.

— Вызови мою машину. Она в парке должна быть.

— Минуту.

После объявления майором Кузнецовым об отмене совещания офицеры повалили из клуба.

Оттуда вместе вышли капитаны Иволгин и Быков. Они заканчивали одно военное училище, дружили еще с курсантских лет. Молодые лейтенанты попали в этот танковый полк, одновременно стали командирами рот. Более того, они жили в одном доме и подъезде. Вот только квартира Быкова находилась на третьем этаже, а Иволгина — на втором. Как правило, и на службу из городка они ходили вместе.

А вот жены их почему-то не поддерживали между собой никаких отношений. В семье Быковых рос сын, у Иволгиных же детей не было.

Быков еще на совещании заметил, что друг его не в настроении, поэтому на улице у клуба спросил:

— Что-то случилось, Стас?

— Ничего, — кратко ответил Иволгин.

— Так уж и ничего? А чего вчера вечером ругались с Надей? У тебя с женой что-то не так?

Надежда — жена Иволгина.

— Задолбала жизнь семейная, Леня! Она мне уже вот где. — Иволгин провел ребром ладони по горлу.

— И когда же она успела тебя так задолбать? — не без удивления спросил Быков. — Вы ведь вроде до последнего времени нормально жили. Не без косяков, конечно, но у кого их нет?

— Вот именно, что до последнего времени, точнее сказать, до мая месяца.

— Что произошло в мае? Ну да, Надежда в Москве на работу устроилась. Из-за этого проблемы возникли? Кстати, где она место нашла? Может, и мою Свету где-нибудь рядышком приладит?

— Не дай бог.

— Чего так?

— Надя устроилась в коммерческую фирму. Говорила название, не запомнил, да и далась она мне, эта фирма. Быстро в гору пошла, начальником отдела стала. Соответственно, и зарплата у нее немалая — сто пятьдесят штук.

— А что? Это для Москвы нормально. Нам с тобой по полтиннику платят, но мы же офицеры, а не офисные клерки.

— Поначалу все нормально было, — продолжал Иволгин. — В город и обратно она на автобусе или электричке ездила. Дома по хозяйству хлопотала. Все так же, как раньше. Потом деньги завелись, счет открыла. А как в начальники выбилась, ее словно подменили. Частенько с работы к полуночи приезжать стала, с запашком и на машинах крутых. Видел я пару раз такие тачки. Это были не служебные машины. Привозили ее мужчины в костюмах да при галстуках, молодые, все из себя такие, что не подходи. Ну, я, естественно, вопрос. Мол, что за дела? Она мне про работу начала загибать. Я — что за работа, где постоянно пьянки? Нет, дескать, это у вас — ты понял, у нас! — пьянки, а у них на фирме корпоративы. Улавливаешь разницу?

— Нет.

— Я тоже. В общем, стали жить сами по себе. А вчера ее в лоскуты привезли. С КПП звонили, сама идти не могла. Я попросил пропустить тачку. Но водитель, видимо, светиться не хотел, не поехал, пришлось идти. Когда вышел к КПП, машины уже не было, а моя ненаглядная блюет за зданием. Привел домой и сорвался. Вот и слышали вы скандал.

— И что думаешь делать?

— Не знаю, Леня. Может, ты чего посоветуешь?

— В таких делах советчиков нет. Сам решай.

— Да осточертело все. Решай или не решай, уже ничего не изменится. Захватила женщину вольная московская жизнь.

— А чем фирма занимается, если там порядка нет?

— Что-то связано со спутниковым телевидением, Интернетом.

— Вроде серьезная контора.

— Да ну ее на хрен.

Они вышли на плац. Здесь друзьям предстояло разойтись. Казарма второй роты была рядом, слева. Третий батальон располагался дальше, за плацем.

Быков хлопнул друга по плечу и сказал:

— Не расстраивайся. Бабы, они такие. Перебесится. Вам ребенка надо бы завести.

— Надя не хочет, рано, говорит. Да ладно, ступай. Тебя уже наверняка комбат ждет по поводу Ивасюка. И чего зампотех прицепился к парню? Видел я, как