быстрее домой попасть, проверить стол, где в нижнем ящике лежал злополучный дневник. Сейчас надо отца смягчить, и домой. Антон взмолился:
– Но… папа! Ведь все было нормально, пока не появился этот урод со шрамом на щеке? Мы же хорошо работали, получали прибыль. А бабы? Не все же у жены возле юбки отираться, хотелось и настоящего секса попробовать. Машка-то на этот счет как станок была! За что же меня в опалу? За то, что этот бандит захватил меня? Но он с таким же успехом мог и нас всех завалить. Это не человек, а зверь какой-то! И помощник у него не лучше! И кто бы мог подумать, что у Шевченко такой брат? Ведь ты же не просчитал его?
Долматов-старший, немного успокоившись и задумавшись, уже спокойнее проговорил:
– Я сказал, заткнись! Выпей лучше чего-нибудь из бара! Мне подумать надо.
Директор завода, закурив сигару, откинулся на спинку кресла.
Сын же подошел к холодильнику мебельной стенки, достал бутылку, налил себе двести граммов «мартини», выпил в три глотка, закусив долькой лимона.
Отец спросил:
– Тебя везли при освобождении с завязанными глазами?
– Нет!
– По какому маршруту? Где расположен дом, где тебя содержали? Район, улица?
Антон ответил, пожав плечами:
– Везли без повязки, держали в добротном частном доме, в подвале. Но ни улицы, ни района указать не смогу. Я смотрел в зеркало салона, стараясь запомнить похитителя в лицо! Его я могу описать в деталях! Усы, аккуратная бородка, безобразный шрам на правой щеке…
– Усы, говоришь, шрам, бородка? Офицер вновь купил тебя, как последнего лоха! Он привлек твое внимание обычным макияжем к себе, чтобы ты и смотрел на него, а не на дорогу! Эх, Антон, Антон, и чему только тебя в военном институте учили? В самоволки бегать по проституткам? Ты хоть и никакой, и в запасе, но все же офицер, кадровый военный, изучавший тактику ведения боя, предусматривающую и разведку! Что же ничего в твоем черепе не отложилось-то, полудурок ты мой!
Антон стоял перед рабочим столом отца, сжав кулаки и играя желваками на скулах. Долматов-старший указал ему на дверь:
– Езжай к себе, переоденься, а то стоишь, как пугало огородное, и сразу ко мне! Разборки закончились, о другом думать будем! Пошел!
Сын выскочил из кабинета отца, быстро спустился к машинам, сел в «Мерседес» своей охраны, приказав водителю:
– Домой, мухой!
Проверив ящик стола, Антон облегченно вздохнул. Дневник лежал на месте, где он его в последний раз и оставил. Машка – хрен с ней, он сегодня же приведет пару-тройку сосок, отогреют душу, главное, дневник не тронут. Надо его перепрятать. Но куда и зачем? Теперь, кроме него, в кабинет ни одна сука не войдет. А отцу его хижина по барабану. Антон переоделся в строгий костюм, надушился мужскими духами, еще выпил водки, спустился к иномарке, чтобы вскоре вновь войти в кабинет отца.
А утром того же насыщенного событиями дня в кабинете Долматова-старшего раздался звонок вызова по городскому телефону.
Игорь Владимирович снял трубку, представившись по привычке:
– Долматов слушает!
– Э… с вами говорит неизвестное вам лицо, меня зовут Виктор.
– И что дальше?
– У меня есть интересная для вас информация, касающаяся тех людей, которые устроили на вашем заводе диверсию!
Долматов напрягся:
– Ты знаешь, кто именно устроил падение крана?
– Да, и исполнителя, и того, кто заказал этот акт! И даже где они сейчас обитают!
– Вот как? Ты можешь приехать или прийти ко мне на завод?
Виктор, как представился «осведомитель», категорично отказался:
– Нет!
– Почему?
– Это мое дело!
Долматов, подумав, спросил:
– И как же мне получить информацию, которой ты владеешь?
– Она стоит денег, тысячу долларов!
– Я спросил не о цене, а об информации.
На этот раз задумался оппонент Долматова:
– Присылайте своего человека с деньгами к супермаркету у стадиона «Торпедо». Я буду ждать прямо возле центрального входа в магазин. Ему, после получения денег, я все и расскажу!
