– Ты, Надя, и ты, Николай, вправе поступать, как знаете. Можете оставаться, но тогда мне здесь делать нечего! Отдавайте Долматову собственность, получайте обратно сына, с тридцатью кусками баксов в придачу, и живите дальше спокойно! Это тоже вариант. Он как раз устроит Долматова. Один вопрос: как вы после всего того унижения, что претерпели от самоуверенного негодяя, в глаза друг другу и Сергею смотреть будете? Идите в гостиную, решайте, как поступить! Я выполню вашу волю. И… сегодня же покину город, если вы поднимете лапки перед Долматовым. Мне в Павловске оставаться будет стыдно. Идите же. Обсудите все и сообщите мне о своем выборе!

Майор встал, подошел к окну. Николай прошел к жене, дверь за ними закрылась. Около часа Рудаков в напряжении ходил по комнате похищенного племянника.

Наконец дверь отворилась, и к нему вошли брат с женой.

Решение объявила женщина:

– Мы все обсудили, Борис, и пришли к выводу, что прощать Долматовым того, что они сделали с нами, нельзя! Иначе, ты прав, наша семья долго не просуществует. Мы решили во всем довериться тебе. Одно прошу, Боря, сделай, пожалуйста, так, чтобы Сереже эти бандиты не нанесли вреда.

Рудаков ответил:

– Если с Сережей до сих пор ничего не произошло, то, обещаю, Долматов его не посмеет и пальцем тронуть, и вскоре вы будете вместе.

– Куда и когда именно ты собираешься переправить нас? – задал вопрос Николай.

– Я уже ответил на этот вопрос! Туда, где вас Долматову не достать. Но это место преждевременно я раскрывать не имею права. Сами все потом увидите!

Наступило молчание.

Главные слова были сказаны, решение принято, все чувствовали облегчение.

Борис попросил Николая передать ему сотовый телефон. Тот исполнил просьбу брата, не понимая еще, для чего понадобился мобильник Шевченко Рудакову.

Борис же осмотрел старенький «Эрикссон», преимущество которого перед новейшими современными моделями составляли устойчивый прием и передача сигнала, а главное, имелся вывод для громкоговорящей аппаратуры, который можно было использовать для параллельного прослушивания разговора абонентов третьим лицом.

– Хороший аппарат, – оценил телефон майор, – сейчас мы с ним произведем некоторые манипуляции. А насчет вашего выбора, то я считаю его достойным и единственно верным. Никогда нельзя пасовать перед опасностью. На полученную боль следует отвечать еще более сильной болью, на удар еще более сокрушительным ударом. К сожалению, в нашем быстро изменившемся мире эти правила стали над заповедями божьими, чтобы не дать злу уничтожить добро. Все сказанное мной, естественно, не постулат, а лишь личное мнение. Но мнение, которое не раз находило подтверждение в жизни. Я его вынес из войны, а это проверенный и неоценимый опыт, которым здесь, в так называемой мирной обстановке, на гражданке, обладают далеко не многие люди. Уж Долматовым он точно неизвестен. А значит, начиная борьбу за торжество справедливости, мы изначально имеем преимущество перед противником. Что очень важно. Я рад, что вы приняли именно такое решение.

Закончив несколько напыщенную речь, Рудаков предложил Надежде заняться делами по дому, а Николаю помогать жене.

Сам вышел в прихожую и вернулся в комнату со своей десантной сумкой. Извлек из нее небольшую коробку со специальным инструментом, начал колдовать над телефоном брата. Вскоре от него был отведен шнур с наушником.

– Порядок, – проговорил Борис, – теперь мы сможем вместе послушать Долматова. И то, что ты скажешь ему. А сказать ты должен будешь следующее…

Борис проинструктировал брата. И сделал это вовремя. В 10.40 телефон издал сигнал вызова. Определитель высветил на дисплее номер с буквами ДД, что означало Долматовы!

Кто-то из них, скорее всего отец, вновь звонил, не скрываясь, из служебного кабинета директора завода.

Борис сделал брату знак, чтобы тот не спешил включаться, пока майор не наденет наушник. Сделав это, Рудаков разрешил Николаю ответить. Тот включил аппарат, произнеся дежурное:

– Да?

– Николай Евгеньевич?

– Он самый, господин Долматов.

– Что вы мне скажете, уважаемый господин Шевченко? Какое решение вами принято? После… совета со своим братом, который весьма кстати выбрался в отпуск для встречи с вами?

Николай изобразил удивление:

– Вы и об этом знаете?

Долматов-старший самодовольно ответил:

– Конечно! Я знаю все… естественно, в части, меня интересующей. Так что вы мне скажете?

Борис, слушавший диалог брата с директором завода, подал Николаю условный знак. Тот кивнул головой и обратился в микрофон трубки:

– Игорь Владимирович! Не могли бы вы дать мне еще хотя бы суток трое! После чего, думаю, я смог бы дать вам положительный ответ. Я сам в принципе пришел к выводу, что противостоять вам губительно и лучше закрыть дело мирно. Мне надоело постоянное ожидание чего-то страшного, а жена вообще сходит с ума от отсутствия сына. Но вся собственность принадлежит нам с братом в равной доле. Я уже довел до него, какая сложилась вокруг нашего дела обстановка, но он солдафон, в коммерции ничего не понимает! Твердит одно – о своей доле. Мне нужно время, чтобы убедить его в том, что уступить вам жизненно необходимо. Но, извините, чтобы значительно облегчить дело, вам придется увеличить откупную сумму до пятидесяти тысяч долларов.