– Давно не виделись.

Валера неожиданно спросил:

– А вы знаете, за что папу в тюрьму посадили?

Есипову пришлось солгать. Правда могла сделать очень больно ребенку:

– Нет, меня тогда здесь не было. Да и видел я твоего папу всего один раз, давно.

– А мне говорили, что он наркотики продавал!

– Кто говорил?

– Дед Ермолай! И еще этот… дядя Петя, которого вы прогнали.

– Ну, нашел кому верить. Дед уже старый, не помнит, что вчера сам делал, а дядя Петя злил тебя. Такой уж он плохой человек. Так что ты слухам не верь. Подожди, и сам все узнаешь от мамы. Она лгать не будет. Но что-то они действительно долго беседуют. Могли бы подумать, что сыну ужинать пора.

В голове Николая мелькнула мысль, а не в постели ли они после долгой разлуки? Но тут же отогнал ее. Нет, этого просто не могло быть. Но почему не идет Ольга? За то время можно обо всем переговорить. Особенно если женщина поведала муженьку о своих отношениях с другим мужчиной.

И словно услышав мысли Есипова, в комнату вошла Ольга. Нехорошее предчувствие укусило Николая за сердце, как только он увидел лицо любимой. Оно было заплакано и печально. Наверное, пришлось вдоволь выслушать от Германа разной грозной фени.

Николай подошел к ней, хотел обнять. Но Ольга отстранилась, обратившись к сыну:

– Валера! Иди, пожалуйста, домой, мне с дядей Колей поговорить надо.

Ребенок воспротивился:

– Не пойду!

И добавил:

– Один не пойду! Я боюсь папу!

– Но он же твой отец, сынок?

– Все равно! Один ни за что не пойду!

Ольга вздохнула:

– Ну, хорошо, тогда выйди на кухню.

Николай спросил:

– Почему он должен куда-то идти? И о чем ты таком собираешься поговорить со мной, чего не должен слышать сын?

Но Валера сгладил ситуацию:

– Хорошо. Я выйду. Только, если можно, не на кухню, а в соседнюю комнату? И шахматы с собой возьму, можно?

Мальчик, прихватив доску, вышел из гостиной, плотно притворив за собой двери.

Ольга опустилась в кресло, где раньше во время игры сидел ее сын, и закрыла лицо ладонями.

Николай присел рядом:

– Что с тобой, Оля? Ну, что ты молчишь?

Женщина опустила руки на колени, подняла голову:

– Господи! Дай мне силы пережить все это!

– Что ЭТО? Оля! О чем ты?

Ольга взглянула на Николая. В глазах ее блеснули слезы.

– Коля! Милый, любимый! Прости меня, ради всего святого, прости!

Есипов опустился перед женщиной:

– За что я должен простить тебя?

– За все! Боже, как мне тяжело. Лучше бы я умерла.

Николай взял ее ладонь в свои руки:

– Успокойся! Приди в себя! Хочешь воды? А может, вина?

– Да какого вина, Коля? Я… я… нет, не могу!

– Что не можешь, Оля?

Женщина закрыла глаза, откинулась на спинку кресла и сказала вдруг, как выстрелила. Выстрелила прямо Есипову в сердце:

– Я не могу оставить Германа!

Николая словно током пробило.

– Что ты сказала?