— Доставай стволы и складывай в пакет. Затем осторожно и очень тихо опустишь его на пол.

Множественное число вырвалось совершенно случайно. Подсознательно я догадывался, что у этих головорезов куда больше пушек, чем один пистолет на рыло, вот и угодило словцо на язык. К моему удивлению, непроизвольная уловка сработала.

— Молодец. Теперь подойди к двери и позови старшего. Когда выйдет — дашь ему в челюсть со всей силы. Так, чтобы наверняка. Накосячишь — выпущу всю обойму нахер, у меня полуавтоматика в руках.

Для уверенности я ткнул заложника дулом в хребет.

— Давай, действуй.

Кстати сказать, захваченный мной перец был выше меня на голову, а шире раза в три. Так что за этим шкафом в полутемном коридоре меня и с биноклем не разглядеть.

— Степан, — чуть слышно прохрипел супостат. — Степан!

— Ну что опять, мать твою за ногу? — глухо донеслось из-за стены. — Вечно отвлекаешь в неподходящий момент.

Дверь открылась, в коридор вышел невысокий усатый дядька лет пятидесяти в сером костюме. С виду — преподаватель в университете или местечковый депутат. А какими нехорошими делами занимается.

Мужик держал в руке паяльник. Судя по смотанному проводу, он только собирался приступать к допросу. Но, клянусь всеми святыми, если бы мой заложник его не вырубил, я бы пристрелили эту падаль на месте. Баттхерт делает с людьми страшные вещи, да-да.

«Депутат» рухнул как подкошенный. Его подельники, кажется, не услышали подозрительные звуки. По крайней мере, никто не заспешил на помощь. Только раздавались тихие шорохи в комнате Визарда. Интересно, у меня получится перебить их всех столь шикарным способом?

— Сколько вас в квартире?

— Было четверо.

— С тобой или без?

— Со мной.

Один вывалился из окна. Второй отдыхал на половике. Третьего я держал на мушке. Оставался еще один.

— Бейся головой об стену.

— Че?!

— Об стену башкой я сказал. Или вынесу тебе мозги нахрен.

Амбал решил, что жизнь дороже головы. Получилось у него только со второго раза. Зато зрелище какое — ввек не забудешь.

Когда шкаф упал, я увидел в коридоре последнего врага. Высокий, в спортивном костюме и балаклаве. Ствол Макарова направлен в мою сторону. Глок смотрит прямо на него, так как руки я не опускал. Вот дерьмо.

Влип.

12

Ситуация оказалась патовой. Мы прекрасно понимали, что если выстрелит один — умрут оба. На самом деле (если кто вдруг не знал) человеческое тело невозможно в принципе обездвижить никакой смертью. Ни вышибание мозгов, ни укол в сердце, ни даже отрубание головы не отменяет такой мерзкой штуки как судороги и конвульсии.

А импульс мозга, будучи электричеством в чистом виде, движется куда быстрее пули. Кто бы из нас не выстрелил первым, палец умирающего (или уже мертвого) оппонента успеет спустить курок.

Поэтому никто не спешил использовать оружие. Но преимущество было определенно на моей стороне. Ведь парень в маске не мог не видеть пару распластанных под ногами тел. И лужи крови, растекшиеся вокруг их голов.

И враг заметно нервничал. Руки подрагивали, мелкие свиные глазки зыркали то на бездыханных товарищей, то на меня. Точнее, на черное дуло моего глока.

Прошло всего несколько секунд противостояния, хотя мне казалось, что мы тыкали друг в друга стволами не меньше часа. Наконец бандит произнес:

— Слышь, братух, может это, миром разойдемся? Я ничего не решаю, сукой буду.

— А кто решает?

— Да этот вот, в пиджаке.

— Кто вас нанял?

— Он же и нанял. Сказал, надо пару лохов прессануть, мол, задолжали чего-то. Но мне такие расклады нах не нужны.

— Ладно, вали, — ответил я, не опуская пистолет.

Противник так же не собирался прятать ствол. Так и пятился с ним, пока не добрался до лестницы. Лишь потом дал такого стрекача, что топот слышался вплоть до первого этажа.

Я спрятал глок в карман и прислонился к стене. Меня крепко вырвало. На ватных ногах я с огромным трудом добрался до спальни Визарда.

Мои недавние знакомцы в ряд сидели на кровати со связанными скотчем запястьями. Сашина футболка была разрезана от горла прямо через слэш рисунка — AC и DC свисали в разные стороны, едва прикрывая небольшую грудь. На шее девушки колыхался провод от наушников, который, не приди я на выручку, использовали бы как удавку.

У хозяина квартиры под левой скулой багровел свежий фингал, из разбитой губы сочилась струйка крови. Невредимым выглядел лишь Француз и то потому, что с ним не успели провести «беседу».

Я мотнулся на кухню за ножом и освободил пленников. Визард, пытаясь соскрести клей с кожи, взирал на меня выпученными глазами.

— А где эти уроды? Ты их застрелил?

— Ты слышал выстрелы?

— Нет. Только удары. Это твоих рук дело?

— Помогли немножко. Хитрость, знаешь ли, эффективнее пудовых кулаков.

— Франц, где ты нашел этого парня? У него просто стальные яйца! Нет, я бы даже сказал — титановые.

Саша, едва освободившись, первым делом запахнула рубашку и отвернулась. Когда я попытался срезать шнур, девушка не выдержала и разрыдалась. Беззвучно, только дрожащие плечи выдавали всхлипы.

Честно признаться, я сам был готов разреветься, но чувство ответственности не давало титану размякнуть. Время для расслабления еще не пришло. Шороху навел вернувшийся из коридора Француз, заявивший, что слышал полицейскую сирену.

— Надо сваливать. Сюда могут нагрянуть в любой момент. И если от ментов я отмажу, то на очередную перестрелку нет никаких сил.

— Языков брать будем? — спросил Визард.

— Хрен с ними. Еще тащить на горбу. Понадобятся — новых наловим. Все, уходим.

Едва мы выпорхнули из подъезда, как путь перегородили серьезные дяди в