— Кажется, они нас боятся, — заметил я, усаживаясь на пассажирское кресло.

— Да. В одно время я частенько сюда заглядывал.

— А куда мы едем?

— Сначала купим пару терминалов, затем двинем на стрельбище. Я уже договорился.

Некоторое время мы ехали молча. Я любовался пока еще яркими городскими пейзажами, наслаждаясь последними днями солнечной осени. Потом небо затянет тучами, придут серость и дожди, а вместе с ними и депрессия.

— Можно вопрос?

— Вопрос всегда можно. Ответ — по обстоятельствам.

— На кого вы работаете? ФСБ? ГРУ? ФСО?

Француз покачал головой.

— Не знаю, стоит ли говорить. Не потому, что это государственная тайна, а… Вот тебе приятно признаваться на первом свидании, что ты компьютерный задрот?

— Какое это имеет отношение к вопросу?

— Прямое.

— Наверное, нет. Если моя девушка, конечно, не такой же задрот.

— Вот и мне не всегда приятно говорить о своей структуре. А то некоторые начинают коситься и крутят пальцем у виска.

Я щелкнул пальцами.

— Какой-то особый отдел? Как в Секретных материалах?

Собеседник улыбнулся, не отрывая взгляда от дороги.

— Почти угадал.

Фургон припарковался около ближайшего компьютерного супермаркета. Время играло для нас не последнюю роль, поэтому Француз не стал тратить его на привереды и долгие переборы. Мы купили четыре самых дорогих терминала — с финансированием у тайного отдела, судя по всему, никаких проблем не было. Продавец хотел вдобавок впарить новейшие визоры от Эймус Интерактив, но мы, посовещавшись, решили купить обычные мониторы.

Ну их в задницу, эти зомбовизоры.

— Стрелять сейчас поедем? — спросил я, расставляя коробки с устройствами в салоне.

Француз взглянул на часы, потом — на небо.

— Пол восьмого уже. Пока приедем — стемнеет. В другой раз постреляем.

— Жаль.

Агент захлопнул дверь и попросил меня открыть бардачок. Внутри лежал небольшой черный пистолет.

— Ого! Глок! — воскликнул я, беря оружие в руку.

Спутник резко хлопнул меня по предплечью.

— Не сверкай стволом, балбес! Видишь слева такую вытянутую штуку? Да, ее. Это предохранитель. Двигаешь большим пальцем и стреляешь. Отдача небольшая, но пистолет надо держать очень крепко, понял?

Я кивнул.

— На ближней дистанции даже обезьяна попадет. Но это крайняя мера. В случае перестрелки твоя основная задача — упасть на землю и уползти в укрытие. Потом заберешь, положи обратно пока.

Фургон двигался на переделе разрешенной скорости. К моему удивлению, в будний вечер дороги были практически свободны. Пешеходы тоже куда-то попрятались. Хотя я конечно же догадывался, куда именно.

Автомобиль въехал во двор хрущевки и остановился около подъезда. Француз засобирался на выход, но я остановил его. Что-то показалось мне очень странным, и я никак не мог понять, что именно.

— В чем дело?

— Гопоты нет.

— И что?

— Вы не находите это странным? Даже при виде вас они просто сменили дислокацию, но не разошлись по домам. А сейчас для этих ребят как раз самое время. Смысл им сваливать с улицы?

Француз потер переносицу и пожал плечами. В этот момент где-то наверху раздался хлопок, а через несколько секунд в метре от фургона приземлилось чье-то тело. Удар был такой, что я непроизвольно подпрыгнул на кресле. Лобовое стекло заляпали кровавые капли.

— Сиди тут, — приказал агент и рванул в дом.

Наивный. Ничего пропускать я не собирался, к тому же Саше наверняка требовалась моя помощь. Вытащив из бардачка Глок, я понесся следом.

Лифт по-прежнему не работал, пришлось бежать аж на восьмой этаж. Пробегая четвертый, я заметил небольшую лужицу крови на том месте, где недавно лежал поверженный алкаш.

Ушел на респаун, пронеслось в голове.

Будучи человеком далеким от спорта, я добрался до квартиры Визарда с радужными кругами в глазах, тошнотой и дикими коликами селезенки.

Последних сил едва хватало, чтобы держать пистолет на вытянутой руке. В таком состоянии пользы от меня не было никакой, поэтому я решил немного перевести дух.

К тому же, стрельба прекратилась. Наверное, агент разрулил все самостоятельно.

Несмотря на шум в ушах, я услышал чьи-то шаги на лестнице. Кто-то поднимался на этаж — может, сосед, а может один из тех, кто напал на квартиру.

В том, что врагов было несколько даже сомневаться не приходилось.

Я прошмыгнул в комнатку с мусоропроводом и притаился в углу. По крайней мере, здесь воняло не так сильно, как у Визарда на кухне. И было достаточно темно — в коридоре не нашлось ни единой целой лампочки.

Незнакомец остановился напротив двери и закурил. Он стоял спиной ко мне, поэтому я не смог разглядеть его лица.

Из квартиры вышел еще один и спросил:

— Что на улице?

— Фургон стоит, но парня нет.

— Высадил где-то?

— Да хер знает.

— Ну пошли, будем узнавать, куда наш друг подевал пацана.

— Ага. Докурю только.

Черт, Француз не справился. От осознания того, каким образом эти уроды собираются «узнавать» меня передернуло. Ладно агент — он тертый калач и наверняка будет молчать как пленный партизан, несмотря ни на что. Но Визард и… Саша.

Я сглотнул. Колени дрожали, сердце бешено колотилось. От страха помутнело сознание, но промедление могло обернутся непредвиденными и очень печальными последствиями. Сейчас или никогда.

Осторожно приоткрыв дверцу ногой, я упер ствол глока в спину курильщика.

— Не рыпайся, сука. Пристрелю.

Палец дрожал и едва слышно стучал по курку. А может, то стучали мои зубы. Я понимал, что если этот гад дернется — грянет выстрел. Просто потому, что так прикажет инстинкт самосохранения. Спущенный курок или смерть. Убей или убьют тебя. А потом тех, кто тебе дорог.

Противник, судя по всему, тоже это понимал.

Я заметил