Миссис Рен под опекой и защитой своего отца поселилась в небольшом, но роскошном доме в Мейфэр и готовилась блистать в предстоящем сезоне. Хотя супруг ее умер ужасной смертью шестью месяцами ранее, она уже сняла глубокий траур и носила лишь те едва заметные свидетельства постигшей ее утраты, кои вполне согласовывались с ее вдовьим статусом.
Ферручи стал постоянным гостем в этом доме; но, хотя Лидия была теперь совершенно свободна и богата, она отнюдь не спешила выходить за итальянца замуж. Не исключено, что с такой внешностью и деньгами она рассчитывала обзавестись заодно и английским титулом, который обладал куда большей ценностью, нежели континентальный, и в этом ее полностью поддерживал отец. Кляйн мечтал только об одном – чтобы его Лидия была счастлива, и готов был пожертвовать ради этого чем угодно, но Ферручи ему решительно не нравился; он уже подметил, что и Лидия сильно охладела к графу, и потому не поощрял идею о заключении между ними брачного союза.
Однако вопрос этот все еще не был определен, поскольку Лидия не могла резко порвать с таким коварным человеком, как Ферручи, который мог стать смертельным врагом, обратив свою любовь в ненависть, и мистер Кляйн ничуть не возражал против того, чтобы оставаться с ним на дружеской ноге, если Лидия была намерена и далее поддерживать с ним приятельские отношения. Короче говоря, Лидия держала своего простака отца в ежовых рукавицах, одновременно подогревая ожидания Ферручи, что давалось ей куда труднее; тем не менее она искусно управлялась с обоими мужчинами, избегая острых углов и неприятных тем, и готовилась войти в лондонское общество. Несмотря на внешность невинной глупышки, Лидия обладала исключительно острым умом.
Когда ей передали визитную карточку Люциана, миссис Рен велела сообщить, что она дома, и, поскольку его красота произвела на нее неизгладимое впечатление, решила немедленно принять молодого человека. Дензила без задержки провели в роскошную гостиную, где его приветствовала сама миссис Рен, с ослепительной улыбкой шагнувшая ему навстречу, протягивая обе руки. Она выглядела очаровательнее, чем обычно.
– Как это мило с вашей стороны, – игриво сказала она. – Полагаю, вы появились как раз вовремя. Но выглядите вы не очень хорошо, это точно. Что случилось?
– Я немного обеспокоен, – ответил Люциан, обескураженный ее абсолютным спокойствием.
– А вот это зря, мистер Дензил. Не следует ни о чем беспокоиться. Например, я никогда не позволяю чему-либо выбить меня из колеи.
– Даже смерти вашего супруга?
– Как грубо! – сказала Лидия, и кровь отхлынула у нее от лица. – Что вы имеете в виду? Или вы пришли, чтобы наговорить мне гадостей?
– Я пришел вернуть вам вот это, – сказал Дензил и швырнул вдове плащ, который был переброшен у него через руку.
– Это? – эхом откликнулась миссис Рен, глядя на него. – Ну и какое отношение имеет ко мне эта старая тряпка?
– Она принадлежит вам, вы оставили ее на Джерси-стрит!
– В самом деле? А где находится эта ваша Джерси-стрит?
– Вы прекрасно знаете, – сурово ответил Люциан. – Она находится подле того места, где был убит ваш муж.
Миссис Рен побледнела как полотно.
– Вы смеете утверждать… – начала было она, но Дензил оборвал ее, намекнув на ее прежнее замешательство.
– Стилет, миссис Рен! Не забывайте о стилете!
– О боже! – вскричала Лидия и содрогнулась. – Что вам известно о стилете?
Глава XVII
Опровержение
– Что вам известно о стилете? – с тревогой повторила миссис Рен.
Она встала и, с видимым усилием сохраняя спокойствие, вцепилась обеими руками в спинку кресла. Румянец на ее щеках сменился мертвенной бледностью, а в глубине глаз был ужас, который в мгновение состарил ее. Казалось, Люциан, словно некромант, сотворивший страшное заклинание, лишил ее молодости, жизненной силы и беззаботности. Для него же столь необычное волнение стало прямым доказательством ее вины; и, ожесточив свое сердце, дабы сполна покарать ее, поскольку снисхождения она не заслуживала, он сурово произнес:
– Мне известно, что стилет, купленный во Флоренции вашим покойным супругом, висел на стене библиотеки в Бервин-Маноре. Известно также и то, что он исчез оттуда!
– Да! Да! – сказала Лидия в замешательстве. – Он исчез, но я не знаю, кто его взял.
– Тот, кто убил вашего мужа.
– Этого я и боялась, – пробормотала она, вновь опускаясь в кресло. – Вы знаете, как зовут этого человека?
– Так же хорошо, как и вы. Его зовут Лидия Рен!
– Я?! – Она откинулась на спинку кресла, и на лице ее, в котором не было ни кровинки, отобразилось неописуемое изумление. – Мистер Дензил, – запинаясь, пробормотала она, – это… это… шутка?
– Такими вещами не шутят, миссис Рен.
Маленькая женщина обеими руками вцепилась в подлокотники кресла и подалась вперед. Лицо ее побагровело от гнева.
– Если вы джентльмен, мистер Дензил, полагаю, вы ничего не станете скрывать. Давайте выложим карты на стол. Вы хотите сказать, что это я убила Марка?
– Да! – с вызовом заявил Люциан. – Я в этом уверен.
– На каком основании? – спросила миссис Рен, стараясь держать себя в руках, что давалось ей немалыми усилиями. Глаза у нее сверкали, а дыхание стало частым и прерывистым.
– На основании того, что он был убит стилетом, и…
– Подождите! Откуда вы знаете, что он был убит именно тем стилетом?
– Потому что лента, которой была перевязана его рукоять, обнаружена в том самом доме на Женева-сквер, где был убит ваш муж. Мисс Рен опознала ее.
– Мисс Рен… Диана! Она в Англии?
– Она не просто в Англии, она в Лондоне.
– В таком случае почему она не встретилась со мной?
Дензилу очень не хотелось отвечать на этот вопрос, тем более что Лидия, неожиданно сменив тему, сбила его с толку.
