Так что теперь с самой деликатностью и трогательной откровенностью Ланни поведал о таинственной слабости, которой он начал страдать и о тех процедурах, которые он принимал. Он выразил надежду, что Хильде ничего об этом не будет говорить. И на этот раз он мог быть уверен, что она выполнит его просьбу. Иначе, как бы она могла объяснить, каким образом она получила такую информацию? Нет, она жалела его, и немного боялась за него, и дружба будет продолжаться на самых приятных платонических условиях.
XПутешественник вернулся в свой дорогостоящий отель, а на его дорогостоящей почтовой бумаге написал записку профессору Бруно Прёфенику, который проживал в престижном районе немецкой столицы. Ланни объяснил, что является американским искусствоведом, старым другом фюрера, а также генерала Геринга. В течение многих лет он изучает медиумов и с ними связанные явления и был наслышан о даре профессора в этой области. Он находится здесь с кратким визитом и хотел бы проконсультироваться с профессором в качестве клиента и, если это возможно, обсудить множество идей, представляющих взаимный интерес. Не оставляя никаких шансов на недопонимание, он заявил, что он готов заплатить за уделённое ему время. Он послал это письмо с нарочным, и не удивился, когда тот же посыльный принес ответ о том, что занятой человек отложит все другие дела и примет герра Бэдда в тот же вечер.
Явно, этот мистик-мастер извлекал видимую пользу из своих талантов, какими бы они ни были. У него был прекрасный дом и, по крайней мере, один слуга в ливрее. Первое, что можно увидеть в его прихожей был японский танцующий демон, склонившаяся фигура выше метра высотой, вырезанная из черного эбенового дерева, отполированного до блеска, как стекло. Фигура имела злобные желтые глаза, сделанные из топазов, и два ряда белых зубов, вырезанных из слоновой кости. В конце коридора была большая ниша в виде молельни, но содержащей не одного бога, а целые десятки. Профессор собирал по всему миру идолов и священные изваяния разных религий, древних и современных, и его выставка сделала бы честь музею.
Сам хозяин был стар и имел длинные седые усы и две бороды, по одной свисающей из каждой щеки. Это делало его похожим на китайского ученого. И, возможно, это ему нравилось. Он носил черную куртку из китайского шелка с маленькими золотыми свастиками на ней. Его глаза были маленькими, темными и проницательными, а его лицо выражало доброжелательность. Со многими поклонами и приветствиями на немецком языке с неопределенным акцентом он привел Ланни в просторный кабинет. Кабинет был наполнен астрологическими прибамбасами: глобусами, зодиакальными картами и диаграммами, шкафом с черными шторами, хрустальным шаром, спиритической доской, тибетским молитвенным колесом, нарядом конголезкого человека пантеры с железными когтями, утыканной гвоздями молитвенной куклы из Гаити, и в одном углу стоял миниатюрный тотемный столб с Аляски.
На полированном полу, не укрытым ковром, Ланни заметил нарисованный черной краской большой двойной пятиугольник в круге. Это, как было объяснено позднее в ходе вечера, было место для заманивания и захвата оборотней, очень древняя практика. А вот без объяснения осталось появление привлекательной смуглой девушки, возможно, четырнадцати лет, с Явы или, возможно, из Бали, которая ходила по теплому кабинету в чем мама родила. Она принесла кофе и турецкий кальян для своего хозяина. Она, очевидно, понимала приказы, но не издала ни одного звука в течение всего вечера, так что Ланни задался вопросом, была ли она немой. В открытом камине горел огонь, и перед ним лежала большая шкура тигра. Когда девушка не выполняла приказов, она сидела на ней неподвижно, как Будда, и красноватый свет сиял на ее гладкой коричневой коже.
XIУсадив своего гостя в кресло, а себя в другое, маг выразил свою радость по поводу встречи с другом фюрера, который был им общим другом, и с которым маг проводил сеансы. Он никогда не слышал о герре Бэдде, сказал он, но не задал никаких вопросов, потому что он хотел создать гороскоп гостя до того, как узнает о нем больше. Занятия астрологией были запрещены, но, несомненно, закон будет смягчен для иностранца и друга великого человека. После создания гороскопа, профессор вошел в транс, особое состояние, зарезервированное только для адептов. Маг хотел посмотреть, что расскажут ему духи о будущем герра Бэдда и о его друзьях, которых тот, без сомнения, имел много в мире, где всем нам зарезервировано место.
Все это звучало хорошо отработанной заготовкой, и Ланни быстро решил, что здесь был дружелюбный и внешне вполне убедительный шарлатан. Но это не означало, что он не может иметь настоящего параномального дара, и работать двумя методами в зависимости от обстоятельств. Ланни сообщил день и год своего рождения, и полчаса смотрел и слушал, как астролог готовил карту, анализирующую его характер и предсказывающую его очень приятное будущее. После этого старик вошел в шкаф, задернул шторы, и вошел в "особый" транс. Смысл которого, конечно, заключался в большей стоимости. Из шкафа слышались стоны и вздохи, за которыми последовал удивительно глубокий и громкий голос, объявивший себя королём Богемии Оттокаром I.
То, что рассказал этот персонаж, было бы действительно замечательно, если бы оно было подлинным. Дух Марселя Дэтаза объявился почти сразу и передал вполне правдоподобные сообщения для своего пасынка, своей вдовы и своей дочери. Марсель был доволен, как Ланни распоряжался его картинами, хотя на земле, он не очень заботился о славе или деньгах. Он сообщил, что был доволен новым браком Бьюти. Сам он был счастлив в мире духов, рисуя много картин, которые были лучше, чем те, которые он когда-либо рисовал на земле. Он посылал сообщения Ланни всякий раз, когда
