Внезапно внимание сторожа удвоилось. Он протер рукавом стекло своей подзорной трубы и опять впился взглядом в трехмачтовое судно.
От корабля отделилась черная точка.
Похожая на ползущего по морю муравья, она оказалась шлюпкой. Лодка, очевидно, хотела пристать к берегу. Несколько матросов, сидевших в ней, гребли изо всех сил.
Медленно двигаясь, она приближалась к утесу Деколле.
Внимание берегового сторожа напряглось до предела. Он не упускал ни одного движения шлюпки и теперь стоял уже на самом краю обрыва.
В это время высокая фигура квакера выросла за его спиной. Сторож его не замечал. Квакер постоял немного, опустив руки с судорожно сжатыми кулаками, и взглядом целящегося охотника впился в спину караульного.
Их разделяло расстояние в четыре шага. Ступив вперед, он остановился, потом сделал еще один шаг. Шагая, этот человек, словно статуя, не делал ни одного лишнего движения. Ноги бесшумно скользили по траве. Третий шаг — и опять остановка. Теперь он стоял почти вплотную за сторожем, который продолжал, не шевелясь, смотреть в трубу. Человек медленно поднял сжатые руки и внезапно изо всех сил толкнул караульного кулаками в плечи. Удар был рассчитан безошибочно. Сторож, не успев даже вскрикнуть, полетел вниз головой в пучину. В воздухе мелькнули его подошвы, раздался всплеск, и тотчас же вода сомкнулась над ним.
Два-три больших круга медленно расплылись по поверхности моря. Подзорная труба, вылетевшая из рук караульного, лежала на траве.
Квакер подошел к краю обрыва, заглянул в воду, постоял так несколько минут, затем выпрямился и запел сквозь зубы:
Умер, умер полицейский, Жизни он лишился.Потом снова наклонился. Ничто не всплывало, только на том месте, где нырнул береговой сторож, появилось какое-то темное пятно, быстро расплывавшееся. Возможно, падая, он раскроил себе череп о подводный камень. Пена казалась окрашенной кровью. Рассматривая это красноватое пятно, квакер продолжал напевать:
За четверть часа до кончины Он еще…Тут он умолк.
За его спиной раздался тихий голос:
— Вот вы где, Рантен. Здравствуйте! Вы только что убили человека?
Квакер, повернувшись, увидел невысокого мужчину с револьвером в руке, стоявшего между двумя огромными камнями на расстоянии пятнадцати шагов от него.
Он ответил:
— Как видите. Привет, господин Клюбен!
Маленький человек вздрогнул:
— Вы меня узнали?
— Так же, как и вы меня, — ответил Рантен.
Со стороны моря раздался шум весел. Это приближалась лодка, которую так пристально рассматривал караульный.
Клюбен произнес вполголоса, как бы про себя:
— Это было сделано чисто.
— Чем могу вам служить? — спросил Рантен.
— О, ничем особенным! Я не видел вас десять лет. Вы за это время многое успели. Как поживаете?
— Прекрасно, — ответил Рантен. — А вы?
Он сделал шаг по направлению к Клюбену.
В это время послышалось сухое щелканье. Клюбен взвел курок револьвера.
— Рантен, между нами пятнадцать шагов. Револьвер бьет прекрасно. Оставайтесь на месте, — сказал он.
— Ах, вот оно что! Чего вы хотите от меня?
— Я хочу поговорить с вами.
Рантен не шевелился. Клюбен продолжал:
— Вы только что убили берегового сторожа.
Рантен, приподняв шляпу, ответил:
— Это я уже имел честь слышать от вас.
— В менее точных выражениях. Раньше я сказал: человека. Теперь говорю — берегового сторожа. Это караульный номер шестьсот девятнадцать. Он был отцом семейства. У него есть жена и пятеро детей.
— Возможно, — сказал Рантен.
Они помолчали недолго.
— Береговые сторожа — ребята отборные, почти все — старые моряки, — промолвил Клюбен.
— Насколько я заметил, — произнес Рантен, — они всегда оставляют после себя жену и пятерых детей.
Клюбен продолжал:
— Угадайте, сколько мне стоил этот револьвер?
— Славная игрушка, — ответил Рантен.
— Во сколько вы ее оцените?
— Довольно дорого.
— Я заплатил за него сто сорок четыре франка.
— Вы, должно быть, купили его в оружейной лавке на улице Кутанше? — спросил Рантен.
— Он не вскрикнул, — продолжал Клюбен. — От неожиданности перехватывает дыхание в горле.
— Клюбен, ночью будет ветрено.
— Я единственный, кто знает тайну.
— Вы все еще останавливаетесь в гостинице на берегу?
— Да, там недурно.
— Я вспоминаю, что ел там как-то отличную кислую капусту.
— Вы, должно быть, силач, Рантен? Какие у вас плечи! Не хотел бы я ввязаться в потасовку с вами. Когда я родился, у меня был такой жалкий вид, что родители сомневались, удастся ли им меня вырастить.
— К счастью, им это удалось.
— Да, я всегда останавливаюсь в береговой гостинице.
— А знаете, Клюбен, почему я вас узнал? Потому что вы меня узнали. Я сразу решил: это должен быть только Клюбен — и никто другой.
Он опять шагнул вперед.
— Оставайтесь на месте, Рантен.
Мужчина отступил, пробормотав:
— Такие игрушки превратят любого в ребенка.
Клюбен продолжал:
— Слушайте. Справа от нас, в трехстах шагах, стоит другой береговой сторож, номер шестьсот восемнадцать. Он жив. Слева находится таможенный пост. Там есть семь вооруженных человек, которые могут очутиться здесь через пять минут. Утес будет оцеплен, путь отрезан. Скрыться некуда. У подножия скалы в воде находится труп.
Рантен покосился на револьвер.
— Вы говорите, Рантен, что эта игрушка хороша. Возможно, она заряжена только порохом. Но это ничего не значит. Достаточно выстрелить один раз, чтобы стража прибежала сюда. А у меня здесь целых шесть зарядов.
Плеск весел раздавался уже совсем явственно. Лодка подплывала к берегу.
Высокий человек в замешательстве смотрел на маленького. Клюбен говорил все более спокойным и тихим голосом:
— Рантен, люди, находящиеся в лодке, узнав о вашем поступке, немедленно помогут вас арестовать. Вы должны заплатить капитану Зуэле десять тысяч франков. Между прочим, вы бы поступили умнее, если б имели дело не с ним, а с контрабандистами, которые останавливаются в Пленмонте. Но я понимаю, в чем дело. Во-первых, они могли бы отвезти вас только в Англию; а во-вторых, вам не стоило рисковать, показываясь на Гернзее, где вас знают. Итак, вы дали Зуэле пять тысяч франков задатка. Если я выстрелю, вас арестуют. Зуэла возьмет ваш задаток себе и уедет. Вот и все. Вы хорошо загримировались, Рантен. Эта шляпа, странный костюм и гетры меняют вас совершенно. Вы только забыли надеть очки. А то, что отпустили бакенбарды, — очень хорошо.
Рантен улыбнулся, но его улыбка была похожа на гримасу. Клюбен продолжал:
— Рантен, в одном из карманов ваших двойных американских штанов лежат часы. Оставьте их при себе.
— Благодарю вас, господин Клюбен.
— В другом кармане у вас маленькая железная коробочка, которая открывается и закрывается при помощи пружины. Выньте ее из кармана и бросьте мне.
— Это грабеж!
— Можете кричать и звать на помощь.
Клюбен смотрел на Рантена в упор.
— Постойте, господин Клюбен… — Рантен, сделав шаг, протянул руку вперед. Голос его звучал заискивающе.
— Не двигайтесь с места, Рантен.
— Господин Клюбен, договоримся. Я предлагаю вам половину.
Клюбен скрестил руки, выставив дуло револьвера вперед.
— Рантен, за кого вы меня принимаете? Я честный человек, — сказал он и после паузы добавил: — Мне принадлежит все.
Рантен проворчал сквозь зубы:
— Вот это крупный мошенник…
Глаза Клюбена заблестели, а голос стал четким и отрывистым. Он воскликнул:
— Вы ошибаетесь, Рантен. Вы занимались грабежом,
