– Ну и ну, можно подумать, что это ты счастливый отец, – засмеялся я.

Когда я наконец открыл дверь, он прыгнул на заднее сиденье так стремительно, что пролетел до самого окна, не коснувшись обивки сиденья, и ударился головой о стекло, но, похоже, не ушибся.

Аптека работала до полуночи, и мы с Марли сидели в машине, ожидая Дженни. Есть целый список вещей, которые мужчины просто не вправе покупать, и тесты на беременность, несомненно, входят в него. Пес возился на заднем сиденье, поскуливая и неотрывно глядя на дверь аптеки. Как всегда в состоянии волнения (Марли практически всегда тревожился, когда не спал), он начинал пыхтеть и исходить слюной.

– Ну, успокойся, ради бога! – сказал я. – Что, по-твоему, она сделает? Сбежит через черный ход?

Вместо ответа пес встряхнулся, окатив меня капельками слюны и осыпав шерстью. Мы привыкли к автомобильным манерам Марли, поэтому постоянно держали на переднем сиденье полотенце, чтобы в экстренном случае я мог вытереться сам и протереть стекла и обивку сидений.

– Держись, приятель, – сочувственно посоветовал я псу. – Она вот-вот вернется.

Через пять минут Дженни действительно вернулась с маленьким пакетом в руках. Как только мы тронулись с автостоянки, Марли вклинил свои плечи между ковшеобразными сиденьями нашего маленького хетчбэка, балансируя передними лапами на консоли и утыкаясь носом в зеркало заднего вида. На поворотах он терял равновесие и ударялся грудью о ручной тормоз, но после каждого падения, беспечный и счастливый, снова занимал свою позицию.

Через несколько минут мы уже находились в ванной комнате у себя дома и раскладывали оборудование стоимостью 8,99 доллара на краю раковины. Я прочел инструкцию вслух.

– Отлично, – сказал я. – Здесь сказано, что тест определяет беременность с точностью до 99 процентов. Сначала тебе нужно пописать в этот стаканчик.

Далее следовало опустить в него тонкую пластиковую тест-полоску, а затем – в маленький пузырек с раствором, входивший в комплект.

– Пять минут в стаканчике с мочой, – продолжал я руководить процессом, – и пятнадцать минут в растворе. Если полоска посинеет, ты на самом деле залетела, малышка!

Мы подождали первые пять минут. Потом Дженни опустила полоску в раствор и сказала:

– Нет, не могу на это смотреть.

Мы направились в гостиную и немного поболтали, делая вид, что ожидаем чего-то столь же малозначительного, как, например, закипание воды в чайнике.

– Ну, как там наши дельфины? – Я попытался пошутить, хотя у меня засосало под ложечкой, а сердце бешено стучало, словно собиралось выскочить из груди. Если тест будет положительным, наша жизнь изменится навсегда! Если же он будет отрицательным, это отразится на Дженни и – до меня только начало доходить – пожалуй, на мне тоже. В общем, сигнала таймера мы ждали целую вечность.

– Ну вот, наконец-то, – сказал я. – Что бы там ни было, ты знаешь, я люблю тебя.

Я зашел в ванную и вынул полоску из пузырька. Она была синей, в этом не было никаких сомнений. Такая же синяя, как океанские глубины и форма британских моряков. Именно синяя – никак иначе.

– Поздравляю, дорогая! – сказал я.

– О боже, – произнесла она, бросаясь мне в объятия. Мы стояли около раковины и, закрыв глаза, обнимались.

Вдруг я почувствовал, что кто-то трется о наши ноги. Посмотрел вниз и увидел Марли, который нетерпеливо ерзал, тряс головой и яростно стучал хвостом по дверце бельевого шкафчика – удивительно, каким чудом не оставалось вмятин. Я наклонился к нему, чтобы погладить, но он отскочил. Это была «мамба Марли», означавшая лишь одно.

– Ну, что на сей раз? – начал я свою охоту. Он вприпрыжку помчался в комнату. Когда я загнал его в угол и раздвинул челюсти, то сначала ничего не заметил. А потом у основания языка, у самого горла, заметил предмет, готовый соскользнуть вниз. Нечто тонкое, длинное, плоское. Синее, как океанские глубины. Я просунул руку в пасть Марли и достал наш положительный тест на беременность.

– Вынужден тебя огорчить, приятель, – твердо сказал я, – но эта полоска нужна для семейного альбома.

Затем Дженни взяла Марли за передние лапы; пес поднялся на задних лапах, и они закружились по комнате в танце. «Ты станешь дядей», – радостно напевала она, и Марли ответил ей своим фирменным трюком: раскрыв пасть, лизнул ее большим влажным языком прямо в губы.

На следующий день Дженни позвонила мне на работу, и ее голос звенел от радости. Она только что вернулась от врача, который подтвердил результаты нашего домашнего теста.

– Он сказал, все в порядке, – прощебетала она. Накануне ночью мы изучали календарь, пытаясь вычислить дату зачатия. Дженни опасалась, что несколько недель назад, когда мы истерично уничтожали блох, она уже была беременна. А в таком положении контакт с пестицидами мог сказаться на ее здоровье, не так ли? Она задала этот вопрос доктору, но он успокоил ее, заверив, что повода для волнения нет. Просто не надо больше использовать химикаты. Врач выписал витамины для беременных и назначил через три недели УЗИ, которое позволит нам впервые увидеть крошечного зародыша, растущего в животе Дженни.

– Он предлагает нам обязательно снять это на камеру, – сообщила она, – чтобы осталось на память.

Я сделал соответствующую пометку в ежедневнике.

Глава 6

Дела сердечные

Жители Южной Флориды будут убеждать вас, что в этом регионе тоже есть четыре времени года. Правда, они довольно похожи, согласятся они, но все же разные. Не верьте им. На самом деле здесь только два сезона: один – теплый и сухой, другой – жаркий и влажный. Причем переходный период практически отсутствует. Так вот, когда в очередной раз неожиданно наступила тропическая жара, в один прекрасный день мы поняли: наш щенок вырос. Так же стремительно, как зима ворвалась в лето, Марли из щенка превратился в неуклюжего молодого пса. В возрасте пяти месяцев он заметно подрос, и все складочки на его казавшейся великоватой шкуре разгладились. Его несоразмерно крупные лапы перестали выглядеть комично непропорциональными. Его острые, как иголки, молочные зубы превратились в грозные клыки. Несколько движений челюстями – и Марли мог запросто уничтожить пластиковый диск фрисби или новую кожаную туфлю. Тембр его лая стал глубже и напоминал устрашающий рокот. Когда он вставал на задние лапы, переступая, словно танцующий медведь в русском цирке, что случалось часто, он мог запросто положить передние лапы мне на плечи и заглянуть прямо в глаза.

Ветеринар, впервые увидев Марли, присвистнул и сказал: «Вы взяли отличного пса!»

Так оно и было. Марли вырос и стал красавцем, поэтому я просто обязан напомнить сомневающейся миссис Дженни, что наш пес достоин своего официального имени, придуманного мною. Имя Великолепный Марли Черчилльский, собственность Грогэнов, проживающий на Черчилль-роуд, прекрасно передавало все великолепие оригинала, по крайней мере когда пес