— Вернется королева. Она вернется!

Старый рыцарь рассказывал.

Был он далеко. Обошел все страны, был на самом краю света.

Был он в Вечном Городе, где живет Папа, наместник Христа на земле. Ничего не сказали ему там о королеве. Тщетно молился Старый Рыцарь в древнем соборе. Дух Божий давно не сходил к Своему наместнику. Опустел храм и разрушился алтарь.

А святейший отец заплакал, когда припал к его стопам Старый Рыцарь, и ничего не сказал ему.

Оттуда пошел Старый Рыцарь в Иерусалим, где неверные много тысяч лет владеют Гробом Господним. И молился он в святых пещерах.

Но и там ничего не сказали ему о королеве.

Надел Старый Рыцарь власяницу и пошел через пустыню, туда, где между Тигром и Евфратом был рай.

Видел он то, чего никогда не видели люди и был у врат рая.

Но ничего не сказал ему Архангел, и только пылающим мечом заградил вход в рай.

И вернулся Старый Рыцарь на север, и много лет молился в глухом лесу, который вырос на месте громадных городов прошлого.

Там напал он на след королевы.

У святой отшельницы, жившей в лесу с незапамятного времени, нашел Старый Рыцарь покрывало королевы, которое оставила она, когда была тут и молилась.

Отдала отшельница покрывало Старому Рыцарю и благословила его.

Куда ушла королева, — не знала святая, и только понял Старый Рыцарь, что не забыла королева свой народ, и что она вернется.

Взял Старый Рыцарь покрывало королевы, повязал его на посох и понес, как святую хоругвь, в свою страну.

И когда он пришел, повсюду распространилась странная весть:

«Королева вернется».

Взяли покрывало королевы и подняли его на башню, и опять над страной веяли серебряные лилии королевы.

Старики надели заржавленные латы, подняли старые знамена и собрались на встречу королевы в высоком зале замка. Зажглись светильники, и громадные летучие мыши зловеще метались и бились, пока не вылетели все в широкие окна зала.

Но не было королевы, и безмолвно сидели старые рыцари в высоком зале. Только шептали бескровные губы:

«Вернется королева…»

И опять тянулись сумерки, хмурые, мокрые дни и зловещие ночи. Никто не знал, сколько прошло так времени, потому что время остановилось.

Но реяли над страной серебряные лилии королевы, и старые губы шептали:

«Королева вернется».

Она вернулась в глухую полночь, когда все спали, и уснули даже старые рыцари, собравшиеся в высоком зале замка.

Она вернулась, и вернулся с ней карлик, маленький горбатый карлик с грустными глазами, который был пажом королевы и ушел за своей госпожой в далекую неизвестность.

Наутро отворил он двери из внутренних покоев в зал, и узнали все:

«Королева вернулась».

Не вышла королева к своим вассалам, не показалась им, и не посмели они нарушить ее тайну.

В узком западном покое замка собрались они поклоняться своей королеве.

Темно-синим бархатом были обиты стены этого покоя, и в конце его, за тяжелой занавесью из такого же бархата, была дверь в молельню королевы.

Занавесь была опущена. И только рука королевы, белая и узкая, покоилась на подушке синего бархата. И тяжелые складки занавеси скрывали королеву от дерзких взоров.

Молча подходили старые вассалы и преклоняли колени, целуя царственную руку, покоившуюся на темно-синем бархате. Она была холодна и безжизненна, как рука мраморной Мадонны. А старый горбатый карлик стоял рядом, и слезы катились по его сморщенному лицу.

Первым подошел Старый Рыцарь, преклонил колени и, целуя руку королевы, заплакал от радости. Казалось, спадает с него мучительный гнет годов, которым не знал он счета, — и он опустился бездыханный у ног королевы. Душа его отлетела.

И в это мгновенье разорвались тучи, и стало видно вечернее солнце, печальное солнце заката.

Перекрестились старики, подняли тело почившего и отнесли его в часовню, а старые губы радостно шептали:

— Вымолила королева смерть у Господа.

Приходили старики, молились в капелле. Потом шли в западный покой замка и, целуя руку королевы, находили желанную смерть.

Тихая радость была между престарелыми, потому что обрели они высшее благо.

Но молодые не знали, что такое смерть, и не шли поклониться королеве.

Нашелся только один из них, и захотел он увидеть королеву.

В час заката, — потому что с тех пор, как вернулась королева, над страной остановился предвечерний печальный час и прояснилось грустное, багряно-золотое небо, — в час заката вошел молодой рыцарь в западный покой замка. Там не было никого, даже старого карлика.

И только белая рука королевы, чуть розовеющая в грусти закатных лучей, покоилась на темном бархате…

…отдернул тяжелую занавесь, которой никто не смел касаться и упал ослепленный…

Очнулся рыцарь, когда заходило вечернее солнце. Двинулось оно и отошло от окна темно-синего чертога.

Занавесь была опущена, и не было руки королевы на темном бархате.

Поднялся рыцарь, вышел из западного покоя и навсегда покинул страну.

Никогда не видели его больше, и унес он с собой тайну любви, которая как смерть.

Исчезла навсегда королева, и с ней исчезла тайна смерти, которая как любовь.

Солнце закатилось в тот вечер и взошло наутро. И тянулось время, и были дни, и сменялись ночи…

Опять приходила весна, и люди опять любили и проклинали любовь. Догорало лето, и за осенью наступала зима.

Умирали люди, проклиная смерть, и боялись ее.

А старый замок разрушался. И только в глухую полночь, когда черные нетопыри летали вокруг, завивался ветер в развалившейся башне и старый колокол грустно звонил:

«Ушла… Ушла королева…»

М. Сазонов

СЕРДЦЕ КОРОЛЕВЫ

Илл. С. Лодыгина

Боже, чего только не рассказывали про королеву Динору;