Схему с Розами Ветров Офелия сразу отложила как ненужную: эти переходы располагались только на верхних этажах Небограда и были слишком узки, чтобы проносить через них матрасы.
Девушка развернула схему городских лифтов.
Мануфактура находилась на нижнем уровне города, между канализацией и бесчисленными машинными цехами. Эти подвалы обслуживались несколькими лифтами, но Офелия не располагала временем, чтобы все их осматривать. Нужно было максимально сузить зону поиска. На этаже, где располагалась мануфактура, останавливался только один лифт, и шел он только на верхние этажи.
Значит, похитители матрасов могли в нем только подниматься.
Итак, можно было начинать поиски.
Девушка открыла дверь, ведущую в ангар, и оказалась на лестнице, с которой ее столкнул Филибер. С высоты она видела, что Песочницы пусты – за шторами больше не мелькали тени, поскольку все голубые часы были изъяты из обращения. Офелия наклонилась над ограждением и поискала глазами грузовой лифт, о ремонте которого упоминал управляющий. Она не сомневалась, что четыре украденных матраса покинули мануфактуру именно в нем. Оставалось выяснить, на какой этаж их доставили.
Офелия вернулась в контору, прошла через цех и вестибюль и очутилась в просторном дворе. Там она увидела груды старых отсыревших матрасов – явно не тех, что интересовали воров. Девушка двинулась вдоль серой стены мануфактуры и наконец нашла важную улику. В стене обнаружилась лифтовая решетка, а возле нее валялись обломки кроватей и лоскутки муслина – из этой ткани были сшиты занавеси для Песочниц. Значит, именно сюда поднялся лифт, и похитители выгрузили украденные кровати именно здесь. Оставив себе матрасы, они предпочли избавиться от деревянных рам, кроватных сеток и балдахинов в укромном месте двора, а не перед окнами мануфактуры.
Девушка расстегнула перчатки. Она не привыкла читать предметы без разрешения их владельцев, но сейчас речь шла о никому не нужном мусоре, и долг Главной семейной чтицы требовал сделать это ради общего блага.
Офелия поочередно ощупала обломки деревянных рам. Как она и предполагала, последними, кто держал их в руках, были сами воры. По мере того как она читала руками их ощущения, в ее голове возникали яркие образы. Кожаные перчатки. Бородатые, заросшие лица. Прерывистое дыхание. Быстрые взгляды в сторону цеха на другом конце двора. Их было не меньше трех, а может, и четверо. Офелия не могла прочесть мысли этих людей, но точно угадывала их состояние: они были насторожены, действовали по заранее продуманному плану и сильно нервничали. Наконец-то у нее появился след!
Неожиданный шум заставил ее вздрогнуть. В мусоре в поисках чего-нибудь съедобного рылся горностай. На всякий случай Офелия достала из кармана монокль Гаэль и приложила к очкам. Убедившись, что рядом нет Невидимок или коварных иллюзий-ловушек, она направилась к единственному лифту на этом этаже.
Сверившись со схемой, Офелия поняла, что лифт поднимается только на два пролета. На одном из этажей находился угольный склад. Воры, без сомнения, доехали до следующего этажа и там пересели на другой лифт.
Девушка повернула рычаг, поднялась на два пролета и очутилась на зловонной улице, куда машины и трубы мануфактуры выбрасывали струи горячего пара. Теперь ей предстояло сделать сложный выбор: она оказалась на пересадочном узле. Здесь останавливались пять лифтов. Воры могли выбрать любой из них. Офелии ничего не оставалось, как прочитать каждую кабину, чтобы найти их следы.
Она порылась в карманах, нашла блокнот, нацарапала на листке записку и приложила ее к своему зеркальцу. Если Ренар смотрел сейчас в то зеркало, которое она оставила ему, то мог прочесть следующее: «Все в порядке, расследование продвигается». Конечно, более чем лаконично, но достаточно, чтобы успокоить семью.
Офелия подошла к ближайшему лифту и дернула за шнур. На нижних этажах Небограда не было грумов, которые подавали лифт по сигналу. А значит, она могла действовать по своему усмотрению.
Войдя в кабину, девушка сделала глубокий вдох и взялась за рычаг голой рукой. Офелия надеялась, что, погрузившись в прошлое, рано или поздно наткнется на какой-нибудь след, оставленный ворами. На нее нахлынула волна ощущений. Поочередно она испытала раздражение, усталость, возбуждение, озабоченность, изнеможение, тревогу, волнение, нетерпение, разочарование – хотя ни одна из этих эмоций не была ее собственной. Офелия и раньше читала предметы общего пользования, но совсем не такие, как этот рычаг – его поворачивали вверх-вниз несколько десятков раз, и так каждый день, каждую неделю, каждый месяц и каждый год. Когда она выпустила рычаг, так ничего и не узнав, ей понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, кто она такая и что здесь делает.
Девушка вышла из кабины и, вдохнув горячий уличный пар, дернула шнур следующего лифта. Еще одно безрезультатное чтение.
В третьем лифте Офелии пришлось сделать передышку. Ее рука дрожала, а стекла очков помутнели. Чужие эмоции пронзали ее, словно электрические разряды, испытывая на прочность сознание и тело. Она уже начала сомневаться, не закралась ли ошибка в ее расследование, когда наконец в четвертом лифте напала на след воров. Тот же букет ощущений: настороженность, сосредоточенность на четком выполнении плана, напряжение.
Теперь нужно было прочитать подробности и уточнить, на каком этаже они вышли. Она опять взялась за рычаг, постепенно возвращаясь из прошлого: день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем. И, уловив сигнал, постаралась как можно глубже проникнуть в сознание похитителей.
Наконец-то, последний… до чего же они тяжелые, эти матрасы… лучше думать о премии… осталось три… опять рабочие… ворчат, что мы их задерживаем… думать о премии… осталось два…Черт, рабочие… Нет места, чтоб поднять все разом… Думать о премии… Давай, первый… Надо пользоваться, пока путь свободен… Думать о премии…
Офелия выпустила рычаг. От мысленного напряжения заболела голова, зато теперь у нее было достаточно материала, чтобы расставить все по местам. Воры сделали четыре ходки, каждый раз перевозя по одному матрасу на тринадцатый подвальный этаж. Девушка захлопнула решетку лифта и повернула рычаг, чтобы повторить их маршрут.
Судя по схеме, на тринадцатом этаже была только одна пересадка. Но когда Офелия прочитала кабину следующего лифта, сигнал исчез. Характерное сочетание ощущений – настороженности, сосредоточенности и напряжения – бесследно пропало; это могло объясняться только резкой переменой настроения у воров.
Они избавились от матрасов здесь, на тринадцатом этаже.
Офелия почувствовала, что ее сердце бьется как метроном: один удар от радости, другой – от страха. Она осторожно вышла на улицу, осматривая замызганные витрины. Местность вызвала у нее ощущение дежавю: знакомые мрачные проулки, вонючие канализационные трубы, влажные испарения… В ночной тьме, среди облаков дыма и вспышек огня девушка различала силуэты работающих людей. Куда же
