Ружье начали искать, хотя после коронации прошло уже 8 лет. Запросы посыпались во все инстанции, пока его не нашли у графа Баранова, который объяснял это тем, что «ружье не известно кем прислано», поэтому и оставалось у него «по сие время». Поскольку об этой истории был извещен Александр II, то разысканное ружье «представили Его Императорскому Величеству». В результате по высочайшему повелению ружье поместили «в Арсенал Собственного Его Императорского Величества дворца», а оружейнику Мурашову выплатили 200 руб. в декабре 1864 г.
Из этой истории следует, что если при Николае I основу коллекции Царскосельского Арсенала составляло трофейное восточное оружие и оружие эпохи Средневековья, то при Александре II там формируется коллекция подносного экспериментального и охотничьего оружия. С этими ружьями Александр II, как правило, не охотился, но они тщательно хранились арсенальными унтер-офицерами.
Отмечу попутно, что Александр II продолжил прочные семейные традиции коллекционирования оружия. Коллекционировать он начал в юности, привозя оружие из путешествий, приобретая его и получая в дар. О размахе коллекционной деятельности Александра II говорит факт закупки на аукционе в 1861 г. необычайно ценной, уникальной коллекции восточного оружия князя Петра Салтыкова, которая значительно обогатила и украсила Царскосельский Арсенал.
Следует подчеркнуть, что не всякое оружие, подносимое Александру II, автоматически оказывалось в Арсеналах Царского Села или Аничкова дворца. Сначала оно проходило экспертизу специалистов придворной охоты и лично графа Ферзена на предмет «достойности». Если оружие считали «недостойным», то его просто возвращали владельцу, если же оно было «достойным», то даритель мог рассчитывать на ответный щедрый царский подарок.
В 1866 г. Александру II подарили три ружья, присланные из Франции. Чуть позже пришел аналогичный подарок из Пруссии. Мастер Лодомез прислал три ружья, «из коих два для Государя Императора, а третье (малого размера) для Государя великого князя Сергея Александровича». Все ружья немедленно отправили графу Ферзену на экспертизу: «…достойны ли оные принять и во сколько могут быть оценены…»[327].
В результате граф Ферзен ответил: «Из трех ружей прусского подданного Ледомез, два для охот Государя Императора нахожу неудобными, а третье (малого размера)… оценено в 450 франков»[328]. После подобной экспертизы министр Императорского двора распорядился: «Малого размера ружье осталось у Его Величества для подарка в. кн. Сергею Александровичу и за оное, Высочайше повелено выплатить из Кабинета 150 руб., остальные два ружья вернуть автору». Эти два ружья вернули вместе с патронами.
Подобная история произошла и с английским оружейным мастером Эдуардом Шепардом, который в 1864 г. был лично представлен в Царском Селе Александру II, где преподнес ему ружье «изящной работы, выложенное серебром и заряжающееся с казенной части»[329]. После этого Шепард уехал из России, но при этом желание получить за «поднесенное» ружье «какой-либо знак монаршей милости» его не покидало. В 1871 г. мастер в письме напоминал, что в 1847 г. он был лично представлен Николаю I и «получил тогда бриллиантовый перстень с вензелем имени Его Величества». Начались поиски поднесенного в 1864 г. английского ружья. Пока они шли, подтвердился и факт награждения английского оружейника бриллиантовым перстнем стоимостью в 600 руб. при Николае I. Правда награждение в 1847 г. было связано с открытым англичанином новым способом «отпирать и запирать крепостные ворота». Вскоре выяснилось, что действительно в 1864 г. в Россию приезжал офицер английской милиции Эдуард Кларенс Шепард, который привез с собой «заряжаемый сзади карабин изобретенной им системы для стрельбы металлическими патронами. Карабин этот по приказанию Военного министра был испытан на Волковом поле Оружейною комиссию, и после опытов взят изобретателем обратно»[330]. Специалисты из Главного артиллерийского управления пришли к выводу, что казнозарядный карабин Шепарда, заряжаемый металлическими патронами с центральным воспламенением, признан «заслуживающим внимания, а потому и предложено было г-ну Шепарду доставить нам для более обширных опытов четыре пехотных ружья, деньги за сии ружья, так и за патроны к ним, уже уплачены Управлением. Испытание означенных ружей показало, что вследствие недостаточной прочности запирающего механизма оружия Шепарда, стрельба из этого ружья не вполне безопасна для стрелка, а потому дальнейшее испытание ружей Шепарда было прекращено»[331]. В 1871 г. Эдуарду Кларенсу Шепарду отправили подарок, поскольку министр Императорского двора записал на докладной записке: «Мне положительно помнится, что был подарок. Это было в Царском Селе в августе 1864 г. по возвращении из-за границы. Представлен по инициативе кн. Горчакова».
Тогда же, в начале 1870-х гг., Александру II поднесли еще одно охотничье ружье, заряжающееся с казенной части. И опять за этим подарком стоял «маркетинговый ход», рассчитанный на крупный заказ ружей Военным министерством. История была следующая…
В октябре 1872 г. русский чрезвычайный посол в Константинополе граф Н. М. Игнатьев направил рапорт на имя министра Императорского двора графа В. Ф. Адлерберга. Посол сообщал, что французский торговец оружием «Азариан, уже имевший заказы от нашего правительства» выразил «желание поставлять Военному министерству ружья системы „Winchester“. Г. Азариан представил мне в то же время охотничье ружье той же системы с отличной выделкой, ходатайствуя о разрешении поднести оное Государю Императору». Посол подчеркивал, что «турецкое правительство уже приобрело у него 52 тыс. ружей системы „Winchester“ для кавалерии и флота»[332].
Александру II доложили о письме посла, и царь «высочайше повелеть соизволил охотничье ружье… прислать в Санкт-Петербург, где оно и будет представлено Его Величеству». «Winchester» срочно доставили в Петербург вместе с 8 пачками патронов. В ноябре 1872 г. ружье выставили в Запасной библиотеке Зимнего дворца для «представления» царю. Александр II принял «Winchester» и распорядился выдать Азариану в подарок стандартный бриллиантовый перстень, но в дела Военного министерства вмешиваться не стал. В результате Главное артиллерийское управление Военного министерства в январе 1873 г. ответило Азариану, что «означенное предложение не может быть принято», поскольку русская армия «не имеет в настоящее время надобности в ружьях»[333].
Возвращались изобретателям экспериментальные модели оружия и российских подданных. Отметим при этом, что уже тогда, в 1870-х гг., было известно, что в Арсенале Царского Села имеется коллекция ружей экспериментальных конструкций. Не рассчитывая на большее, многие конструкторы желали оставить свои изобретения именно в этой коллекции. Так, в 1874 г. в прошении на имя министра Императорского двора агент Либавской железной дороги, коллежский советник
