Крамугас себя чувствовал пришибленно и гадко.

Для грядущего творца легенд такое просто не годилось. А что делать?!

Я — придурок, решил он, натуральный дебил! При чем тут — действительно — Бетис-0,5?! Ну, не то воспитанье получил, так чего ж теперь в бутылку лезть?!.

— Ты — насовсем? — спросил он робко.

Секретарша смерила его оценивающим взглядом и легонько усмехнулась.

Кажется, высокая надежда в ней не умерла…

— Нет, я быстро. Стой и жди меня здесь. И подумай хорошенько. Выбор — за тобой!

Крамугас сделал жест, выражающий не то согласие, не то протест, но промолчал.

— Да где ж ты, потаскуха?! — вновь раздался вопль сверху. — Я тебя уволю!

Она бросилась на мостовую, чтобы, срезав путь на несколько шагов, взбежать на нижнюю площадку подъемной спирали, на секунду обернулась, ободряюще взмахнув рукой — мол, все-все будет хорошо! — но в следующее мгновение, откуда ни возьмись, по улице с знакомым свистом пронеслась вереница мнемотакси, а когда промелькнула последняя машина, Крамугас увидел то, что осталось от нерасторопной секретарши…

Ему сделалось погано и тоскливо.

Как, может, еще никогда…

И сразу же город стал другим.

Исчезли куда-то его уличное безлюдье и жаркая истома, от которых все мешалось в голове, на тротуары выплеснулись шум и деловитость.

Город, в котором бедная секретарша так хотела веселиться, уступил место реальности, по обыкновенью суетной и оттого — до обидного скучной.

А, пропади он пропадом, этот город, вдруг подумал Крамугас, черт с ним, еще успею на его красоты насмотреться и в натуре обалдеть… Времени сейчас и вправду мало. Нечего тянуть. Полечу-ка я лучше на Пад-Борисфен-Южный. Здешней Истории удивляться…

12. Завзятый спорщик

Поскольку все по-прежнему молчали и только меж собою переглядывались, с умиленьем шмыгая носами, Фини-Глаз решительно повторил:

— Я говорю: спорить давайте. Настроение такое, хочется! А то и впрямь неинтересно.

— На что спорить-то? — осведомились въедливо из дальнего угла.

— Да на что угодно! Все равно.

— Ага, — со злорадством заметил кто-то, — про подвиги с три короба нагородил, чуть ли не песни пел, а как до дела дошло — так в кусты?! Героизмом только на спор занимаешься? Кому это нужно?

Фини-Глаз побагровел, набычившись, медленно сполз с табурета, смачно харкнул на пол и, закатав рукава, сунул под нос ближайшему же и всю дорогу помалкивавшему соседу мясистый холеный кулак.

— Убью, — мрачно, с некоторой пафосной раздумчивостью в голосе пообещал Фини-Глаз. — И буду это делать беспощадно. Ты на личности не переходи. Я ведь и озвереть могу. Понятно? Ишь, оскорблять меня надумал… Сопляк! И жена твоя не лучше… И все чады.

Сосед его, весь передернувшись от эдаких слов и сжавшись в комок, отпрянул на другой — пустовавший — табурет, испуганно икнул и со вздохом сказал:

— А вот и обознался ты, приятель. Невнимательный ты, право. Не я тебя оскорблял. Я только слушал, внимательно слушал, а оскорблять тебя, сам посуди, какой мне нынче прок? Ты же на Землю летишь, на самую Землю!.. Это ведь не шутка. Я тебя всегда уважать и любить буду. Да и не женат я, к тому же.

— Гм-ым… И то верно, — согласился, почесав в затылке, Фини-Глаз. — Извини.

— Да ладно, чего там, — послышалось со всех сторон. — Ты уж не обижайся, приятель. Ну, смолол кто-то чепуху — мало ли еще глупостей услышишь?! Забудь, дружище, не сердись… На-ка, выпей еще.

Фини-Глаз благодарно крякнул и единым духом опростал предложенный стакан киселя, после чего заметно приободрился, напыжился, щелкнул зубами и гаркнул так, что надоедливая муха, бившаяся об оконное стекло, рванулась, описала в воздухе бессильную дугу и замертво свалилась на подоконник:

— Спорим, что полечу! Ну, спорим!

— Хорошо-хорошо, — поспешно закивали отовсюду, — только не заводись. Пусть будет по-твоему. Давай спорить.

— А условия?

— Да хоть такие: не слетаешь с Земли на Луну — один, на плохонькой ракете, как легенды повествуют, — не видать тебе Спигоны целый год!

— Куда же она денется? — мигом всполошился Фини-Глаз. — Вы что, спрятать ее от меня хотите? Украсть у меня маленькую Спигону?!

— Ну-ну, угомонись, приятель, — ободряюще похлопали его по плечу. Никуда она не денется. Ведь сам затеял спор! Вот мы и решили сообща: проиграешь пари — целый год к Спигоне ездить не будешь.

— Ишь, чего надумали, шутнички!.. — дошло наконец до Фини-Глаза — А уж я-то испугался. Думал… Ладно, будь по-вашему, согласен. Только… ничего у вас не выйдет. Потому как нечего Спигоне без меня делать. Усохнет от страданий, а к другому — не переметнется. Второго такого мужчины, как я, во всей округе ей не сыскать.

_ Вот это уж ты брось, — оскорбленно загудели все разом, будто растревоженный улей. — Совесть надо иметь. Хотя… Проиграешь — тут мы и посмотрим… К тому же у тебя — жена, не забывай! Ведь если что…

— А подумаешь — жена! — нагло ухмыльнулся Фини-Глаз и высморкался в дальний угол ресторана. — Сами-то, небось, не лучше. Конечно, люблю я свою Фантипулу, так ей при случае и передайте, но Спигона!.. Да, вторая молодость у меня, братишки, новое дыхание открылось, пора возмужания, любовь — нежная и чистая!.. Яички — кипятком бурлят!

— Эх, смотри, Фини-Глаз, бросишь ты ее, Спигону эту, — заметил кто-то. — В первый, что ли, раз? Нехорошо ведь получается… Ты вспомни! Вон, пленительная Дыда — утопилась, а Стадулия и вовсе очумела… Прастакудия паскудством занялась… А все из-за кого?

— Подумаешь!.. — пренебрежительно пожал плечами Фини-Глаз. — Как будто мало дур на свете! Было б о ком вспоминать!.. Естественно! Надоест — и брошу. Да! И вас не спрошусь. Но сейчас… Истома, братцы, кровь стучит. Пропеллер в сердце! Ведь на Землю улетаю!

— На звездолет не опоздай, — спохватились вдруг. — А то, знаешь…

Фини-Глаз выдернул из заднего кармана позитронные ходики с репетицией — стариннейшей фирмы «Слава Павлик Морозов-Бурда»— и, щурясь, уставился на циферблат.

— Кажется… уже — опоздал! — с непонятной радостью сообщил он.

— Брось! — мгновенно загалдели все. — Не может быть! Мы этого так не оставим! Ну-ка!..

Они дружно извлекли свои хронометры — надежные, в делах проверенные, ну, а кое у кого и вовсе суперточные, с астральным кукованием и барабанным перестуком, — и, шевеля губами, морща лбы, с усердием взялись подсчитывать — конечно, округленно, — сколько времени осталось до отлета.

— Главное, не паниковать, — рассудительно сказали сразу несколько голосов. — Главное, держаться молодцом. До старта еще о-го-го! Час! Или полчаса. С минутами… Или чуточку побольше… В общем, все нормально. Панику отставить, живем себе в радость!! И потом, дружище, у тебя ж билет в кармане! Разве может звездолет без тебя стартовать? Они же там знают, кто летит этим рейсом — все должны быть на местах, иначе зачем огород городить?! Ты не волнуйся. Мы тебя в обиду не дадим. Они подождут. А то мы такое им учудим!.. Вот только кликни. Да, ребята?

— Спасибо