– Осколочный? – спросил Артур.
– Погоди, надо стрелять наверняка…
Старший лейтенант откинул командирский люк, выглянул и громко сообщил о желании вступить в интимные отношения с чьей-то матерью.
Далеко справа, возле самого леса, медленно мотал гусянки очень большой танк. Вражеская машина выглядела почти современной, танкисты такого модерна не видели с самого вторжения злобных инопланетных агрессоров. Разворачивая башню в сторону новой мишени, Аркадий уже понимал, что добыча не по зубам его пушечке – старенькой, почти игрушечной.
Перед боем было ведь сказано: душманы привезли на фронт британские танки «Центурион» – и вот один из них как раз движется к переправе. Тактико-технические данные англичанина Реутов помнил не слишком точно, однако читал, что на Ближнем Востоке «центурионы» обычно выигрывали бои у наших Т-54, Т-55 и Т-62. Надо, конечно, помнить, из какого места растут руки арабских танкистов, но враг серьезный. А ведь чуть ли не с вермахтом эти ветераны повоевать успели. Кажется, лобовая броня больше дециметра, а пушка – английская, 105 миллиметров.
Он попытался успокоить сумбур мыслей и решил – бить только в борт, а лучше – в корму, там броня намного тоньше. Это означало дождаться, когда «центурион» проковыляет мимо, не заметив замаскированной «бэтэшки», и подставит под выстрел уязвимые участки. Надежды на успех мало, но другого выхода старлей не видел.
Реутов плавно повернул башню влево, чтобы не демаскировать себя лишними движениями, когда вражеский танк окажется поблизости. Теперь в поле обзора оказались мост, стоявший малость поодаль ПТ-76 Шмеля, а также большой сектор деревенской околицы. Возможно, замысел сделать «золотой выстрел» из засады удался бы, но тут в течение событий вмешались остальные участники смертельного шоу.
Первым выстрелил «центурион». Снаряд разорвался совсем рядом с плавающим танком – в нескольких метрах позади. Шмель немедленно ответил и даже попал в цель. Метнувшись к другому триплексу, Реутов увидел яркую вспышку на лобовой броне башни. К сожалению, пробить толстый стальной лист не удалось, и неприятельская машина продолжила сближение.
В следующий миг из-за фермерских построек, проломив хилый частокол, вырвалась бронированная древность на гусеничном ходу. Приземистая, с короткоствольной пушкой в башенке – старая подруга БМД-1. Своим орудием или доисторическими ПТУРами сидевшие в машине душманы могли бы разнести Шмеля, пока ствол плавающего танка был нацелен на далекого врага. Однако наемники вовсе не собирались применять пушку, а ринулись прямо на ПТ-76, словно собирались таранить.
Шмель успел развернуть башню и выпустил снаряд, когда противник оказался буквально в десятке метров. Шестикилограммовая болванка пронзила тонкую броню, БМД прошла еще метр-другой, а потом грянул взрыв невероятной силы. Огненный столб подбросил башенку на высоту третьего этажа панельного дома, пламя полыхнуло через щели в бортах. Раскаленные газы разворотили алюминиевый корпус боевой машины десанта и обрушились на плавающий танк, смяв лобовой лист и сорвав крышку люка механика-водителя. Поврежденный ПТ-76 будто попятился, скатился по пологому спуска и встал, утопив в речном мелководье задние опорные катки.
– Командир, это чего такое было? – прохрипел в наушниках потрясенный Варгушин.
Вздохнув, старший лейтенант неуверенно пробормотал:
– Нас предупреждали перед боем… Эти звери грузят в машины центнер или тонну взрывчатки и работают как живые торпеды. Шахиды-самоубийцы.
– У меня был одноклассник-татарин, – сказал вдруг Артур. – Он говорил, что Коран запрещает самоубийство.
Богословский спор прервала пехотная атака. Накопившиеся в деревеньке душманы выбежали из развалин и, яростно вопя, бросились к мосту. Несколько пулеметных очередей и осколочных снарядов охладили ваххабитский энтузиазм. Оставив на пустыре полдюжины холодных и слегка теплых, моджахеды залегли и стали отползать к руинам селения. В этот момент в разговор включился старый, но сильный английский танк.
Пока экипажи плавающего и колесно-гусеничного решали проблему подрывника-смертника и полуроты моджахедов с короткоствольными автоматическими винтовками, «центурион» подобрался совсем близко. Стальная махина в полсотни тонн весом каталась туда-сюда по чужому берегу, словно показывая затаившимся в деревне боевикам: опасность миновала. При этом башня была развернута в сторону восточного берега, то есть противник мог выстрелить в любой момент.
В голове малость одуревшего от событий бурного дня Реутова медленно крутились зацикленные мысли: «По гусянкам не попасть – фальшборты широченные… как там у Шмеля – выжил ли кто-нибудь… Эту дрянь даже КВ не прошибет… Попробовать прострелить ему пушку…» Не придумав ничего путного, старлей просто доложил ротному обстановку. После минутной паузы – видимо, переговорив со штабом бригады, Глебов ответил:
– Гром, не дергайся. Тайга скорую подмогу обещает.
Затаиться и ждать, пока враг не видит – милое дело. Как на грех, на неприятельской стороне появились признаки активности. Приободренные присутствием громоздкой бронетехники, наемники покидали свои укрытия среди руин. Командиры подразделений криками и пинками согнали живую силу в четыре отряда примерно по десятку голов в каждом. После недолгой заминки эти штурмовые группы перебежками устремились к мосту.
– Ну вот и все, пацаны, – грустно и обреченно изрек Аркан. – Сейчас мы их немножко поцарапаем, а потом большая железяка кончит нас. Серега, будь готов маневрировать по-идиотски, чтобы сбить ему прицел. Артур, осколочный.
Ефрейтор загнал снаряд в казенник и виноватым голосом предупредил:
– Последний, товарищ командир. Еще пять бронебойных есть.
– Сам знаю, – буркнул Аркадий.
Он выпустил снаряд по первой штурмовой группе, несколько моджахедов упали, остальные рванули назад и, отбежав недалеко, залегли. Оставшиеся болванки – ни кумулятивные, ни подкалиберные в боекомплект антикварной пушки, конечно, не входили – Реутов на предельной скорости отправил в маску «центуриона», надеясь повредить если не саму пушку, то хотя бы оптику. Трудно сказать, что именно у него получилось, но противник ответил не артогнем, а крупнокалиберным пулеметом.
Вероятно, маскировка хоть и поистрепалась после всех сегодняшних приключений, но все-таки продолжала делать «бэтэшку» незаметной. Вражеский пулеметчик посылал очереди в сплошную зеленую массу, состоявшую из танка и окружающей растительности. Пули летели немного под углом, первая срикошетила, скользнув по углу корпуса. Потом был сдвоенный удар по наваренной на броню решетке. Следующие очереди хлестнули где-то в стороне – вероятно, по деревьям.
Поскольку российский танк не подавал признаков боевой жизни, душманы снова рванули к переправе. Реутов разрядил по ним половину ленты ПКТ, скосил пятерых,
