Поскольку Лубянка и Аквариум были сметены «огненными столбами», спецслужбы квартировались в более-менее подходящих помещения. Главное управление СМЕРХа и штаб заградотрядов особого назначения расположились в четырех выстроенных по соседству особняках, еще вчера принадлежавших представительствам каких-то северокавказских автономий. Трупы боевиков, пытавшихся воспрепятствовать вселению ведомства полковника Максимова, увезли еще вечером.
Приехавший вскоре после полудня главком обнаружил охраняемый подразделениями ЗАГОНа объект. В вестибюле сидело десятка три вооруженных и одетых в камуфляж людей разного пола и возраста. «Загонщики» слушали Любу Горюнову, безжалостно терзавшую гитару и певшую сильным голосом:
Зачем отдавала клинки на удачу? Ответь мне, победа. Зачем собирались мы сталью ковать непослушное небо? И кто нам ответит теперь, когда выпита жажда? Кто знает, как было? А было уже не однажды! Плескался закат, до краев наше горло наполнив. Нет смысла искать битву там, где она не кончалась. А вольным ветрам все равно, где качать свои волны. Звезда – словно сердце в груди, что с покоем рассталось. И время пришло отвечать на прямые вопросы. Открой свои крылья весне, Черный Лотос! Мы рвали когтями судьбу, наслаждаясь добычей. Нам смерть или страх неизвестны, как пели преданья. И вольные птицы закружат в истерике птичьей, И боги кричали, нарушив обеты молчанья. Нести за плечами огонь ледяными шагами, Измерив монетой удачу, не помнить сомнений, Напиться из шлема и сталью делиться с врагами, И жить, словно каждый твой бой – все равно что последний.Очарованный чудными рифмами Мадригайлов шепотом осведомился:
– Кто автор? Похоже на Джем.
– Ну кто же еще, Джем и есть, – подтвердил встречавший главкома полковник Максимов.
Они поднимались по лестнице, а за спиной гремели последние куплеты:
Ни правды, ни сна – только горное эхо осколков. Горящая чаша в руках пьет тебя без остатка. Мы видели смерть, но она целовала недолго. Победа за нами, а кто нам ответит, где правда? И рваные тучи скрывали ответ за дождями, Но грохот войны подставляет ступени из молний. Найдется ли здесь кто-нибудь, чтобы спорить с вождями? Найдется – смотри и читай. Если сможешь, запомни…Комнату-сейф на третьем этаже прежние владельцы обставили роскошной мебелью. Опустившись в обтянутое кожей анаконды кресло, главком вопросительно поглядел на полковника.
– Вы звонили, – напомнил он, – и сказали моему адъютанту, что подозрения подтверждаются.
– Так точно, мы с Мамонтовым вытрясли душу из четырех пленных инопланетян. К сожалению, все офицеры калужской «Камбалы» убиты, в плен попали только технари, которым известны лишь общие детали политических и стратегических планов. Получается, что эти два звездолета были передовым ударным отрядом. Их задача – сокрушить военные силы землян и подготовить планету к расселению колонистов – они прилетят через несколько лет. Однако противник опасался, что сверхмощное космическое оружие не сможет полностью подавить сопротивление людей, что могут остаться небольшие отряды, которые станут вести партизанскую войну.
Мамонтов подхватил:
– Высаживаться на поверхность, где свирепствуют нановирусы, хомячки не собирались. С одной стороны, не хотели рисковать своими драгоценными шкурами. С другой – нановирусы представляют опасность и для техники пришельцев. Очевидно, боевые машины противника, оказавшись на планете, обработанной «желтым дымом», также рискуют лишиться электронных устройств. Поэтому заблаговременно завербованная пятая колонна должна была сформировать отряды наемников и предоставить им примитивную бронетехнику для проведения карательных акций.
Смерховцы передали главкому протоколы допросов, посетовав, что без компьютеров документы получаются не слишком красивыми. Мадригайлов только отмахнулся – сейчас, мол, не до красот оформления. Руководители СМЕРХа наперебой докладывали, как продвигается работа по выявлению вражеской резидентуры. По их словам, уже составлены списки подозреваемых, установлено наблюдение, ведется оперативная работа, налажены контакты с московским представителем ФБР.
– Сейчас два следователя заканчивают допрос организаторов утреннего шествия, – доложил Максимов. – Вроде бы подтверждаются кое-какие подозрения. Сегодня проведем аресты в офисах фирмы, которая заказала танки для Польши.
– Валяйте, – согласился Мадригайлов. – Вы вчера говорили про заброску разведчиков через линию фронта. Как продвигается работа в этом направлении?
– Люди отобраны. Завтра отправим через Украину. Пойдет целый состав – масса оставшихся без работы офисных дармоедов рвутся жить по стандартам высшей расы. Среди них и наши сотрудники поедут.
– Прекрасно. Пусть расскажут на той стороне, что мы планируем мощное наступление в районе Белостока и Бреста. Цель удара – прорваться к Вроцлаву и захватить приземлившуюся там «Камбалу». На самом же деле вы должны…
Он запнулся, и Мамонтов тихо закончил фразу:
– …оттянуть побольше сил от Гданьска.
Главнокомандующий молча кивнул. Они понимали друг друга без лишних слов. Ночью пришло сообщение по линии военной разведки: противник перебрасывает на загадочным образом уцелевшие заводы Гданьска тяжелые танки советского производства, стоявшие в музеях и на постаментах по всей Центральной Европе. Предположительно в лапы хомячков и коллаборационистов попали два или три ИС-3, до десятка ИС-2, один или два Т-10, четыре «тигра». Страшная сила, если враги сумеют отремонтировать и ввести в строй столько прекрасных машин.
Отдав еще несколько поручений, Мадригайлов вернулся в машину и велел ехать на вокзал – пришло время вернуться в штаб и руководить военными действиями. Прикрыв уставшие глаза, генерал подумал: «Мы сообразили наладить производство хоть каких-то танков на время, пока не сможем вернуть в строй более-менее современные машины… Враг не намного дурнее нас – там тоже догадаются клепать не старое немецкое барахло, но что-нибудь посолиднее. Пускай не „леопардов“, но сильнее, чем „панцер четыре“… Чешская промышленность очень сильна, германская – тем более. Они нас удивят, надо быть готовыми к сюрпризам».
Впрочем, главком уже ничему не удивлялся.
Глава 6
Мчались танки, ветер подымая, наступала грозная броня
Архитектурное чудо Бриллиантовой Биржи – четыре небоскреба, связанных воздушными переходами, лежало в руинах, загромоздив проспект и
