Дочь накинула платье на руку и извлекла из кучи белый льняной плащ.

– Он замечательно подойдет к платью.

– Осферт везет семьи на север, – твердил я. – Он берет две повозки, так что ты сможешь ехать в одной из них.

– Отец, я умею ездить верхом, – терпеливо возразила девочка. – И стрелять из лука. Этот еще лучше! – воскликнула она, выдергивая из груды другой белый плащ. – Потому что у него капюшон есть. Ого! И фибула серебряная, видишь?

– Ты меня слушаешь? – прорычал я.

– Конечно, отец. И можно набрать звездчатки, правда же?

– Звездчатки?

– Чтобы заплести в волосы.

– Ты спятила? – поразился я. – Тебе предстоит ехать на север с Осфертом. С какой стати нужно заплетать цветы звездчатки?

– Потому что яблони еще не цветут, разумеется. – Стиорра обернулась и посмотрела на меня и на миг так напомнила свою мать, что у меня перехватило дыхание. Потом терпеливо продолжила: – Отец, как ты собираешься добраться до Эльфинн?

– Добраться?

– Она же будет во дворце Этельреда. Чтобы обвенчаться, ей достаточно открыть калитку и войти в расположенную рядом церковь Святого Освальда. Думаю, вдоль всего пути будет стоять стража, да и в храме тоже. Ты не можешь просто так подъехать и схватить ее. Тогда как ты собираешься до нее добраться?

Я уставился на нее. У меня не было никакого плана по розыску Эльфинн. Иногда строить планы бессмысленно, ты просто ввязываешься в бой и хватаешь тот шанс, который подвернется под руку. Именно такую ошибку, пришла мне в голову неприятная мысль, совершил Брайс, и в точности так собирался поступить и я.

– Эльфинн – моя подруга! – заявила Стиорра, когда поняла, что не дождется ответа.

– Я видел вас вместе, – неохотно признал я.

– Она мне нравится. Не всем, но мне – да, а по обычаю, подруги невесты присутствуют на свадьбе.

– Неужели?

– Поэтому ты выделишь мне двоих молодых дружинников, и мы отправимся во дворец лорда Этельреда с подарками.

– И тебя схватят, – уныло заметил я.

– Если узнают, то, скорее всего, да. Но я лишь несколько дней провела в Глевекестре, и у меня нет желания идти в большой зал – мне нужно попасть во внешний двор, где находятся комнаты Эльфинн.

– Вот ты попала во двор. Что дальше?

– Скажу, что привезла подарки от господина Этельфрита.

Хитрая задумка. Этельфрит был богатым мерсийским олдерменом, земли которого располагались близ Лундена. Этельреда он недолюбливал и отказывался посещать Глевекестр. Из него мог бы получиться союзник для Этельфлэд, не будь его истинные симпатии направлены в сторону западных саксов.

– И что за подарок? – поинтересовался я.

– Лошадь, – ответила дочь. – Молодая кобыла. Мы ее расчешем и вплетем в гриву ленты. Уверена, они разрешат Эльфинн посмотреть на подарок.

– Они?

– Ее будут охранять, – терпеливо пояснила Стиорра.

– А она просто сядет на кобылу и ускачет с тобой?

– Да.

– И стража у ворот вас не остановит? – хмыкнул я.

– Это забота твоих парней, – заявила дочь.

– Допустим, что Эльфинн не захочет бежать?

– Э, захочет! – уверенно возразила Стиорра. – Она не согласится выходить за Эрдвульфа! Он же кобель!

– Кобель?

– Да в Глевекестре нет ни одной девушки, к которой он не приставал, – сказала дочь. – Леди Этельфлэд говаривала, что ни одному мужчине нельзя доверять, хотя некоторым можно доверять больше, чем другим. Но Эрдвульфу? – Она пожала плечами. – А еще ему нравится бить женщин.

– Ты-то откуда знаешь?

– Эх, папа! – Стиорра снисходительно улыбнулась. – Ну вот видишь – я еду с тобой в Глевекестр.

Так оно и получилось, потому как лучшего плана я не придумал. Я подумывал подстеречь Эльфинн на пути в церковь, но Стиорра была права – весь короткий переход будет охраняться дружинниками Этельреда. Или я мог войти в храм сам – тоже отчаянный поступок, потому что обширное здание будет до краев забито сторонниками правителя. Мне не хотелось подвергать опасности дочь, но за все время пути до Глевекестра более разумная идея так и не родилась.

Я рассчитывал добраться до столицы в тот же день, но поиск повозок потребовал времени. Еще больше его ушло, чтобы раздать людям тщательные наставления. Поэтому выехать мы смогли только вскоре после рассвета на праздник святого Этельвольда. Еще я рассчитывал получить шесть возов, а в Сирренкастре нашлись лишь три, но хватило и их. Повозки я отрядил на запад накануне вечером. Возницам предстояло провести неуютную ночь, ожидая открытия ворот Глевекестра, но ко времени, когда мы выедем из Сирренкастра, две из трех повозок уже должны быть внутри городских стен. Нагружены они сеном, и сопровождающих научили говорить, что это припасы для конюшен лорда Этельреда.

То был обычный мартовский день – серое, как чугун, небо и холодный ветер с гор, подгоняющий нас в спину. Осферт со своим десятком вернулся в Фагранфорду, ему предстояло погрузить на две повозки пожитки и в сопровождении отца Кутберта отправиться на север вместе с семьями моих дружинников. Этельстан уехал с ним. Повозки будут вершить путь медленно, быть может даже чересчур, и десятка воинов едва ли хватит, чтобы оборонить их в случае неприятностей, но, если все пойдет хорошо, я нагоню этот обоз до наступления ночи.

При условии, что нам удастся пережить следующие несколько часов.

Стиорра, укутанная в просторный коричневый плащ, скакала рядом со мной. Под плащом таились сливочный шелк и белый лен, серебряные цепочки и янтарные броши. Она выбрала молодую кобылу, помыла и причесала ее, натерла копыта воском и вплела в гриву голубые ленты. Однако дорожные брызги запятнали воск, а аккуратно завязанные ленты намокли под дождем.

– Так ты, выходит, язычница? – поинтересовался я у дочери, пока мы ехали через холмы.

– Да, отец.

– Почему?

Она улыбнулась из-под толстого капюшона, под которым прятался венок из звездчатки, охватывающий темные волосы.

– А почему нет?

– Потому что тебя растили христианкой.

– Быть может, именно поэтому. – В ответ на это замечание я что-то пробурчал, а Стиорра рассмеялась. – Ты хоть представляешь, какие монахини жестокие? Они били меня и даже жгли из-за того, что я твоя дочь.

– Жгли?!

– Вертелом, раскаленным на кухонном очаге. – Она закатала рукав, чтобы показать отметки.

– Почему ты мне не говорила?

– Я рассказала все леди Этельфлэд, – спокойно заявила девочка, не замечая моего гнева. – Поэтому больше подобное не повторилось, разумеется. А затем ты прислал мне Хеллу.

– Хеллу?

– Мою служанку.

– Я ее тебе прислал?

– Да, отец. После Бемфлеота.

– Неужели? – Под Бемфлеотом мы взяли столько пленных, что я забыл большинство из них. – Кто такая Хелла?

– Она позади тебя, папа, – сказала Стиорра, повернувшись в седле и указав на служанку, которая следовала за ней на смирном мерине.

Поморщившись от боли, я обернулся и узрел курносую круглолицую девушку. Та, заметив мой интерес к ней, встревожилась.

– Хелла из данов, – продолжала Стиорра. – Она немного моложе меня и язычница. Хелла рассказывала мне истории про Фрейю, Идунн и Нанну. Иногда мы всю ночь напролет болтали.

– Спасибо Хелле, – промолвил я, после чего некоторое время мы скакали молча. Я понял, что не знаю собственную дочь. Я