– Главное, чтобы прошёл мимо Земли, – сказал Анатолий.
Денис встал:
– Уходим, Толя, нет времени рассиживаться. Дед, благодарим за консультацию, я тебя понял.
Денис Андреевич проводил гостей до двери, задержал внука, понизил голос:
– Ты перестал делиться со мной новостями личной жизни.
– Прости, дед, – смутился Денис. – Разберусь с Бичом и подъеду, поговорим обо всём.
– Часом, не женился? Никого не осчастливил?
– Не тороплюсь, – расплылся в улыбке майор. – Кого хочу я осчастливить, тому уже спасенья нет.
– Но хоть кандидатура имеется?
Перед глазами засияли глаза Аурики, полные света… и сомнений, вспомнилось, как её руки обнимали его талию, когда они плыли на доске фойлборда к берегу.
– Она ещё не знает.
– Кто, если не секрет?
– Аурика Ветрова, – неожиданно признался он. – Полковник. Испытатель космотехники первого класса.
Помолчав пару мгновений, добавил:
– Капитан нашего фрегата «Енисей», на котором мы пойдём к Койперу.
Брови Молодцова-старшего сошлись.
Денис не выдержал, засмеялся, прижал старика к себе и поспешил к лифту, крикнув на прощанье:
– До встречи, дед.
* * *Командующий ВКС, прибывший на космодром перед стартом, был краток:
– По нашим данным, партнёры уже опередили нас, выслав экспедиции к Бичу Божьему. За орбитой Луны зафиксированы «судороги» пространства, означающие применение crack-технологий. В глубокий космос отправлены машины американцев, китайцев и индийцев.
– Индийцев? – недоверчиво спросил начальник НЦЭОК.
– Почему это вас удивляет, Семён Сергеевич? Индия имеет прекрасную технологическую базу… благодаря кооперации с нами. Об американцах говорить не приходится, их военный бюджет позволяет покупать любые технологии и любых специалистов. В их космических корпорациях работают десятки наших учёных и инженеров. Китайцы же просто…
– Воруют, – тихо подсказал кто-то.
Совещание экипажа «Енисея», научной группы и команды Дениса происходило в здании ЦУПа, и кроме членов экспедиции и командующего ВКС на нём присутствовали только высокопоставленные руководители космической обороны: генералы Стогов, Каминский и Сароян и полковник Верник.
Бояринов пожевал губами, отыскивая глазами шутника, оглядел всех косменов тёмными запавшими глазами, но комментировать реплику не стал.
– Обстановку вы знаете. Натиск на Россию со стороны США ослаб, но конкурентов меньше не стало. Хорошо ещё, террористы не завладели кряк-технологиями. Помните, что вы служите России. Вопросы есть?
По небольшому помещению рабочего модуля начальника НЦЭОК растеклось молчание.
– Вопросов нет, – удовлетворённо проговорил Бояринов, заканчивая напутствие.
Штатный космодромный мобил доставил всех к космолёту.
Вышли на стартовой башенке деловитой гурьбой, невольно оглядываясь на заснеженные поля и леса вокруг гладкого серого поля космодрома. Выглянуло солнце.
Один из членов экипажа, оператор вспомогательных систем по имени Пятрас (все звали его проще – Петя), заявил:
– Как хорошо нас провожает природа!
– Романтик ты наш, – похлопал его по спине старпом корабля Илья, проходя в люк первым. Опытный навигатор, ставший правой рукой Аурики, не обрадовался, узнав, что экспедицией будет командовать Денис, и, судя по настроению, он уже ревновал его к Ветровой.
Команда скрылась внутри тамбура, люк закрылся.
Провожающие вернулись на борт мобила. Катер взлетел.
Стал виден весь корабль.
В отличие от кораблей эпохи ракетного космоплавания, диктовавшей форму для всех аппаратов, прорывающихся сквозь атмосферу Земли, нынешние космолёты могли принимать любую геометрическую конфигурацию, так как им не нужно было снижать трение, придавая корпусам обтекаемость. Поэтому строились машины пространства согласно функциональной необходимости и требованиям безопасности для экипажа, из-за чего даже военные фрегаты и крейсеры разных стран отличались порой разительно.
Параметрическая или алгоритмическая архитектура, как её назвали постмодернисты ещё полста лет назад, возникла как естественное эволюционное течение цифровых технологий и проникла во все сферы жизни. Она сочетала в себе красоту геометрических линий, топологических переходов и совершенство произведений искусства.
«Енисей» больше всего походил на творение архитектора-авангардиста. Его конструкторы использовали для построения корпуса так называемую диаграмму Вороного, допускающую разбиение пространственного объёма таким образом, что каждая область этого разбиения образует множество фрактальных элементов, более близких к одному из элементов множества, чем к любому другому. Поэтому корабль являлся кристаллическим компактом, соединяющим в себе ранее несочетаемые фигуры. В разных ракурсах он виделся иным, то как хищная птица, то как туша дельфина, то как невероятное сочетание живых тел. Ничего лишнего, плавные обводы и перетекание форм, все эффекторы, антенны и оружие упрятаны в корпус, но как же величественно смотрелась эта «птица», внушая восхищение и уважение!
– Красиво! – не удержался от восклицания Каминский.
– Ни пуха ни пера! – произнёс вслух Стогов, ни к кому особо не обращаясь.
Мобил унёс провожающих к зданию ЦУПа на краю космодрома.
Ждали четверть часа.
Наконец «Енисей» включил гравитационные компенсаторы и плавно воспарил над серым полем, словно невесомый воздушный шарик или голографический пузырь. Повисев несколько секунд на высоте сотни метров, он покрылся сеточкой молний и исчез!
– Он что, сразу провалился в «трещину»? – осведомился Бояринов, отлично знавший, что происходит.
– Всего лишь включил режим «инкогнито», – пояснил Верник, который тоже знал, что командующий ВКС знает о причинах исчезновения космолёта. – В «трещину» он нырнёт за орбитой Луны, в пустом космосе. Можем понаблюдать за его манипуляциями в зале.
Командующий ВКС молча направился к ЦУПу.
* * *Лифт вмещал пять человек, поэтому каждая группа экспедиции добиралась до рубки управления по очереди: первыми – члены экипажа, затем учёные под руководством Велемира Мартовича Шестопала, доктора физико-математических наук, и последними – Денис и двое офицеров его группы; руководство НЦЭОК решило не посылать всю его команду, так как в этом не было прямой необходимости. Летели не спасать кого-то, а разобраться в происходящем на задворках Солнечной системы.
Центральный отсек «Енисея» представлял собой сферу диаметром в
