– Она здесь! – крикнула Надя, заметив нас. Я пошла прямиком к Жене.
– Король ждет, – сказал один из стражей. Я удивилась, услышав резкий ответ Зои:
– Так пусть ждет дальше!
Обхватив Женю за плечи, я отвела ее в сторонку. Девушка дрожала.
– Послушай меня, – я погладила ее по волосам. – Тебе никто не причинит вреда. Ты поняла?
– Он король, Алина! – В ее голосе явственно слышался ужас.
– Уже нет, – напомнила я. Говорила с уверенностью, которой не чувствовала. Эта ситуация могла обернуться очень плохим и быстрым концом, но избежать ее было невозможно. – Ты должна встретиться с ним.
– Если он увидит меня такой… как я низко пала…
Я заставила ее посмотреть мне в глаза.
– Ты не пала. Ты бросила вызов Дарклингу, чтобы подарить мне свободу. Я не позволю им лишить тебя ее.
К нам подошел Мал.
– Стражи начинают нервничать.
– Я не могу этого сделать, – отрезала Женя.
– Можешь.
Мал ласково опустил руку ей на плечо.
– Мы с тобой.
По ее щеке скатилась слеза.
– Почему? В Малом дворце я шпионила за Алиной. Сжигала ее письма тебе. Позволила ей верить…
– Ты встала между нами и Дарклингом на корабле Штурмхонда, – произнес Мал тем же твердым голосом, что и во время обвала в пещере. – Я не считаю, что моей дружбы достойны только идеальные люди. И, слава всем святым, Алина тоже.
– Ты можешь довериться нам? – спросила я.
Женя сглотнула, сделала вдох, набираясь смелости, которая когда-то так легко ей давалась. Надвинула платок на голову.
– Хорошо, – сказала она.
Мы вернулись к группе. Давид вопросительно посмотрел на Женю, и она взяла его за руку.
– Мы готовы, – обратилась я к солдатам.
Мал и близнецы встали на шаг позади нас, и я предупредительно подняла руку, глядя на других гришей.
– Оставайтесь здесь, – затем тихо добавила: – И будьте начеку.
По приказу Дарклинга Женя чуть не совершила цареубийство, и Николай об этом знал. Если начнется заварушка, я понятия не имела, как нам сбежать с этой горы.
Мы последовали за стражами через обсерваторию и по коридору, ведущему к короткой лестнице. Завернув за угол, я услышала голос короля. Всех слов разобрать не смогла, но одно поняла: «измена».
Мы остановились в дверном проеме, образованном руками с копьями двух бронзовых статуй – Алеши и Аркадия, Всадников Ивеца, – их броню усеивали железные звезды. Чем бы ни было раньше это помещение, теперь его переделали под оперативный штаб Николая. Стены были завешаны картами и планами, громоздкий чертежный стол пребывал в полном беспорядке. Николай привалился к своему столу, руки и ноги скрещены, лицо обеспокоенное.
Я бы не узнала короля и королеву Равки. При нашей последней встрече с королевой она была затянута в розовые шелка и утопала в бриллиантах. Теперь на ней был шерстяной сарафан поверх простой крестьянской блузы. Светлые волосы, потерявшие блеск и похожие на солому без лоска, который наводила Женя благодаря своим талантам, были собраны в неаккуратный пучок. Король, судя по всему, все еще частично отдавал предпочтение военной форме. Золотой аксельбант и атласный пояс парадного мундира сменились на оливковую форму Первой армии, которая плохо сочеталась с его слабым телосложением и седеющими усами. Он выглядел болезненным и опирался на кресло жены; сутулые плечи и обвисшая кожа смотрелись чертовски убедительно в качестве доказательства того, что с ним сделала Женя.
Когда я вошла, король комично выпучил глаза.
– Я не звал сюда эту ведьму!
Я заставила себя поклониться, надеясь, что дипломатичность, которой я научилась у Николая, может послужить мне на пользу.
– Мой царь.
– Где изменница?! – взревел он, разбрызгивая слюну с нижней губы.
Довольно дипломатии.
Женя сделала маленький шажок вперед. Дрожащими руками скинула платок. Король ахнул. Королева прикрыла рот.
Тишина в комнате была сравнима с той, что наступает после пушечного выстрела. Я заметила, как понимание отразилось на лице Николая. Он покосился на меня, сжав челюсть. Не то чтобы я ему солгала, но разницы особой нет.
– Что это? – пробормотал король.
– Это цена, которую она заплатила за мое спасение, – ответила я. – Цена за неповиновение Дарклингу.
Король нахмурился.
– Она – предательница короны. Я требую ее голову.
К моему удивлению, Женя обратилась к Николаю:
– Я приму наказание, если он примет свое.
Лицо короля побагровело. Может, у него случится сердечный приступ, и это сэкономит нам нервы?
– Ты будешь молчать в присутствии своих господ!
Женя задрала подбородок.
– Среди присутствующих нет моих господ.
Она ничуть не облегчала нам задачу, но мне все равно хотелось ей поаплодировать.
Королева поперхнулась.
– Если думаешь, что это…
Женя дрожала, но ее голос оставался твердым:
– Если его нельзя судить за ошибки как короля, пусть судят за ошибки как мужчину.
– Неблагодарная шлюха! – прошипел король.
– Довольно, – отчеканил Николай. – Замолчите все.
– Я – король Равки! Я не буду…
– Ты король без трона, – тихо заметил Николай. – И я со всем уважением прошу тебя придержать язык.
Король умолк, на его виске пульсировала вена.
Николай завел руки за спину.
– Женя Сафина, ты обвиняешься в измене и попытке убийства.
– Если бы я хотела, чтобы он умер, он бы был уже мертв.
Принц предупреждающе посмотрел на нее.
– Я не пыталась его убить, – не сдавалась она.
– Но ты что-то сделала с королем, что-то, от чего он, по словам придворных врачей, никогда не оправится. Что это было?
– Яд.
– Его наверняка смогли бы вычислить.
– Только не этот. Я сама его изобрела. Если пить маленькими дозами на протяжении долгого времени, симптомы почти не будут проявляться.
– Растительный алкалоид? – спросил Давид.
Женя кивнула.
– Когда он скапливается в организме жертвы и достигает определенного порога, органы начинают отказывать и дегенерация необратима. Этот яд не убийца. Он вор. Крадет годы жизни. И их уже никогда не вернуть.
Я почувствовала что-то вроде удовлетворения в ее голосе. То, что она описала, было не готовым ядом, а творением девушки, застрявшей где-то между корпориалом и фабрикатором. Девушки, которая проводила много времени в мастерской субстанциалов.
Королева покачала головой.
– Маленькими дозами на протяжении долгого времени? У нее не было доступа к нашей пище…
– Я отравила собственную кожу, – резко ответила Женя, – свои губы. Поэтому каждый раз, когда он ко мне прикасался… – она слегка передернулась и глянула на Давида. – Каждый раз, когда он целовал меня, то впускал болезнь в свое тело. – Она сжала кулаки. – Он сам навлек на себя беду.
– Но тогда яд подействовал бы и на тебя, – заметил Николай.
– Мне приходилось выводить его из кожи, затем исцелять ожоги от щелочи. Каждый раз. Но оно того стоило.
Николай потер верхнюю губу.
– Он принуждал тебя?
Женя кивнула. Челюсть принца заходила желваками.
– Отец? – спросил он. – Это правда?
– Она служанка, Николай. Мне не нужно ее ни к чему принуждать.
После долгой паузы Николай сказал:
– Женя Сафина, когда эта война закончится, ты предстанешь перед судом за государственную измену и за сговор с Дарклингом против короны.
Король
