– Ученик, ты был в столовой? – спросил Виро.
– Нет, – ответил Рич.
– Тогда пойдем все вместе, – вздохнул Виро не без самодовольной полуулыбки. Он, должно быть, был счастлив почувствовать себя важным. Мальчишка встал с места, расправив полы своей темно-синей, почти черной мантии, и повел новичков за собой по коридорам первого этажа. Вольные хранители угрюмо молчали, и Ричмольд подумал, что пока не самое удачное время пытаться их разговорить.
В Библиотеку был вхож всякий желающий, но только в специально отведенные дни. Герт каждый месяц возил дневники наблюдений и сдавал их сюда, получая несколько монет, а Рич сидел на ступеньках в обнимку с книжкой и ждал, когда учитель вернется. Вести его под нос к Магистрам Герт не хотел. Несколько дряхлых стариков, называющих себя волшебниками, заправляли, по сути, всеми городскими делами. Именно их инициативой было введение всех новых налогов, например на незаконных детей или незарегистрированное сожительство. Герт боялся, что его оштрафуют за сокрытие ребенка. Поэтому он позволял себе заговорить с Ричмольдом, только когда они покидали город и усаживались в телегу.
Ричмольд и представить не мог, сколько длинных коридоров и непонятных залов насчитывает Библиотека Магистрата. Почему-то он думал, что кроме нескончаемых читален и келий Магистров там больше ничего нет, но сейчас обрадовался, узнав, что заблуждался.
Виро провел вольных хранителей по всему первому этажу, потом – вниз по лестнице, в прохладные полуподвальные помещения. Ричмольд шел позади всей процессии, волнуясь о том, как бы хранители не подумали, что это он сдал место их собраний Магистрату.
За следующим поворотом оказалось просторное помещение с небольшими окнами под потолком. По центру размещалось несколько печей и столешницы с необходимой кухонной утварью, а вокруг них выстроились длинные столы со скамьями. В помещении аппетитно пахло свежим хлебом и супом. В дальнем углу Ричмольд заметил трех стариков в богато украшенных мантиях, которые что-то тихо обсуждали за тарелками с дымящейся похлебкой.
– В Библиотеке ученики и гости всегда могут взять столько еды, сколько им необходимо, – сообщил Виро, и его голос гулко отразился от каменных стен. – Уже много лет здесь живут только Магистры и служащие, поэтому повара готовят немного. Но если вы подождете, на вашу долю тоже приготовят ужин.
Ричмольд присел за крайний стол и опустил голову, разглядывая свои пальцы, покрытые книжной пылью. Вольные хранители, недоверчиво шепчась, заняли ближний к печам стол. Рич кожей чувствовал на себе их недобрые взгляды и вздрогнул, когда Кайл решил подсесть к нему.
– Продал нас, астроном? – спросил вольный хранитель.
– Я здесь ни при чем, – начал оправдываться Ричмольд. – Я поступил на службу учеником и весь вечер разбирал книги. Я даже не думал о вас.
– Все тут ясно, мы сразу поняли, что вы с подружкой магистратские шпионы, – хмыкнул Кайл. – Ты глупо выглядишь, когда оправдываешься. Кстати, где твоя красотка?
– Она отправилась искать наставников, – ответил Ричмольд, изо всех сил стараясь держать себя в руках.
– И что ж ты ее не поддержал? Или твои хозяева не отпустили?
– Нет у меня никаких хозяев! И мы не шпионы! – вспылил Ричмольд. – Я не виноват, что вас нашли! Нас и самих чуть не повязали те, в синей форме.
– Ладно, ладно, астроном, не бесись так. С тобой мы еще разберемся. Веди себя хорошо, силы-то неравны, сам понимаешь.
Кайл махнул на Ричмольда рукой, как-то многозначительно хмыкнул, а потом поднялся со скамейки и пошел к кухне, где двое поваров ставили чугунки с супом в печи.
Магистры за дальним столом с улыбками посматривали на хранителей. Рич нахмурился. Очевидно, хранителей привели в Библиотеку по приказу Магистров. Очевидно, Магистрам необходимы страницы Манускрипта, чтобы собрать книгу и стать владельцами заключенной в ней магии. Нужно ли им так же, как альюдам, чтобы страницы были отданы добровольно? Выходит, они пытаются задобрить хранителей гостеприимством, чтобы переманить на свою сторону? Наверняка Магистрам, слывшим добрыми волшебниками, будет проще убедить хранителей в своей правоте, нежели альюдам во главе с Вольфзундом.
Рич прямо сейчас поднялся бы к Дивидусу и отдал свою страницу. Людям он доверял больше, чем вернувшимся альюдам. Его сдерживало только обещание, данное Алиде. Ему до сих пор было не очень понятно, почему о Магистрах ходили неприятные слухи. Их простые фокусы давно не считали настоящим волшебством. За те пятьсот лет, которые прошли с момента заключения Договора, Магистрат сильно изменился и растерял былое доверие.
Звон посуды вырвал Рича из раздумий, и он тоже подошел к кухне, чтобы взять свою порцию ароматного супа с ломтем горячего хрустящего хлеба.
После ужина Виро расселил хранителей по четыре человека в ученические комнаты, а Ричмольда отвел в тесную, но уютную комнатушку, предназначенную для библиографа при Библиотеке.
Он омылся неприятной прохладной водой из таза, переоделся в чистую пижаму, которая ждала его на кровати, лег, не накрываясь одеялом и глядя в узкое окно. Сейчас, в наступившей тишине, которая обычно сопровождает минуты до полуночи, он понял, чего ему так не хватало весь день: звонкого голоса Алиды с ее пустой, но милой болтовней. Ричмольд мысленно пожелал ей удачи в пути и уснул, представляя, где она сейчас может быть.
Глава 12,
в которой у Алиды возникают проблемы
Алида с двенадцати лет была уверена, что влюблена в Ханера. Но ее раздражало, что половина соседских девушек тоже вздыхали при виде красавца-конюха.
Все началось жарким июльским днем. Ромашка, любимая кобыла Ханера, красивой «яблочной» масти, сильно расцарапала шкуру на боку, напоровшись на гвоздь, торчащий из изгороди. Слепни и мухи тут же налетели на рану, которая в летнюю жару начала нехорошо гноиться. Юный конюх не сразу заметил, что с его любимицей приключилась неприятность, и повел животное к домику травниц только под вечер. Бабушка отлучилась собирать цветы полуночницы – редкого растения с соцветиями в форме полумесяцев, которое лучше всего срезать в сумерки, и Алиде пришлось принять позднего посетителя самой. Она хорошо запомнила, как взволнованно блестели черные глаза юноши в свете коридорной лампы и каким сочувствием она прониклась к бедной раненой лошадке. Ученица травницы наспех собрала необходимые снадобья в корзинку и побежала на конюшню, едва поспевая за конюхом.
Она растолкла лепестки календулы, листья шалфея и тысячелистника в кашицу, капнула золотистой заживляющей настойки с горьким запахом из бабушкиного пузырька и нанесла смесь на бок Ромашке, шепча старый заговор, вычитанный в потрепанной книжке. Алида сама не очень-то верила в силу слов, но заклинание звучало так притягательно-волшебно, что она вдруг почувствовала себя великой травницей древности,
