Уже стемнело. Поднимался легкий ветерок, но небо оставалось чистым: на нем уже проступила перечеркивавшая его от горизонта до горизонта светящаяся полоса из миллиардов звезд — Путь Праведников. Связник, Святой Отец, Бизон и Первый стояли на площадке перед зданием, в стороне от флайера. Все молчали.
Первым тишину нарушил Связник:
— Значит, дело особой важности… — он обернулся и посмотрел на Первого так, словно тот не упоминал его семью и он, Связник, ничего не слышал про планеты-спутники Агара.
— Да. Нужно ликвидировать «крота».
— И что, это какой-то особый «крот»? — показал клыки Связник.
— «Крот» вполне заурядный, — с усмешкой ответил Первый. — Но убрать его надо особым образом.
— Что ж, сделаю все, что в моих силах.
— Это еще не все…
— Что еще?
— После ликвидации тебе предстоит небольшая поездка…
— Хм… и куда надо ехать?
— Скорее лететь. В столицу. Тебя желает видеть тот, кто стоит во главе нашего сопротивления.
Связник пожал плечами, бережно убрал минерал в конверт и спрятал в карман плаща.
— Ладно. Познакомимся. А пока давай обсудим детали нашего дела…
VI
Священнораб Керуб был сержантом СОК (Службы охраны космодрома). Личное дело его изобиловало положительными отзывами начальства и записями о поощрениях. Для братьев и сослуживцев Керуб был ревностным служителем Церкви и примерным командиром. Он строго соблюдал все законы и правила и за хорошую службу имел высокий допуск, приравнивавший его к младшим офицерам.
В юности сын желтого священника Керуб избрал служение в красных ризах. Он поступил в семинарию Красного Братства, где отучился шесть из полагавшихся восьми лет, после чего, на седьмом году Керуб был переведен в семинарию Серого Братства. ССКБ прибегла тогда к шантажу, надавив на ректора семинарии, дабы тот принял Керуба, скрыв его связь с серыми, и в дальнейшем способствовал его успешной учебе. Так началась служба Керуба в качестве глубоко инкорпорированного агента красных братьев под серыми ризами. Спустя два года Керуб, в сане священнораба (первая степень священства, в которую производились все выпускники) и звании сержанта СБСБ (Службы безопасности Серого Братства) покинул стены семинарии. Потом он получил назначение в Службу охраны одного из секретных объектов Братства, которым и оказался космодром Шагар-Кхарад в Проклятых землях.
Внутренняя служба безопасности серых, конечно же, знала о том, кто он на самом деле — ректор, бывший двойным агентом, сообщил о нем сразу же после его появления в семинарии и «крот» с самого начала находился под ненавязчивым наблюдением.
В Шагар-Кхарад Керуб находился второй год. Он служил Церкви и своему Братству, бдительно охраняя безопасность объекта, куда, как он полагал, был успешно внедрен, а заодно и тщательно фиксируя, записывая и запоминая все, что вызывало у него малейшие подозрения.
Первое время, когда Керуб только прибыл в Шагар-Кхарад, он почти не бывал на космодроме. Тогда ему часто приходилось нести многодневные дежурства на блокпостах СОК. С блокпостов начиналась служба всякого новичка, и для Керуба не сделали исключения, ни как для священника, ни как для сержанта. Эксцессы на блокпостах случались редко, — проклятые хорошо знали места расположения блокпостов и обходили их стороной, — так что, от Керуба только и требовалось, что нести службу добросовестно, соблюдать устав и терпеливо ждать. После испытательного срока Керуба стали назначать в патрули — поначалу в группы к другим сержантам, а потом и старшим собственной группы.
Полгода Керуб и его группа патрулировали «дальний радиус» — предгорья Волчьего и Шагаргоборского хребтов, окрестности Шагар-Хаог и север Шагарской пустыни. Ритм службы был нелегкий, но Керуб терпел безропотно, не подавая вида усталости. Они улетали на сутки, возвращались, отсыпались и снова улетали. Так Керуб зарабатывал авторитет в службе.
Потом дальних патрулей стало меньше, его группу стали ставить на «ближний радиус» и «периметр». Керуб стал больше общаться с сослуживцами и работниками космодрома, появились связи и он приступил к своей настоящей службе — к добыче информации.
Керуб замечал разные мелочи, выяснял, кто и с кем в каких был отношениях, наводил осторожные справки, ставил «жучки» и записывал разговоры, составлял отчеты, следил за теми, на кого поступали запросы от куратора.
Добытую информацию Керуб сохранял в памяти установленного в его голове импланта. В последний год обучения в семинарии врачи ССКБ удалили часть его черепа, закрыв дыру прочной пластиной из медицинского сплава, на внутренней стороне которой был закреплен накопитель данных. В медицинской карте семинариста при этом была сделана отметка о том, что пластина была установлена вследствие травмы, полученной во время занятий по боевой подготовке. Подобные травмы среди людей военных не были большой редкостью и потому обычно не вызывали лишних вопросов. Дырка в голове — будущему офицеру не помеха.
Керубу нравилась шпионская работа, нравилась и служба в охране, нравилось командовать и нравилось подчиняться. Все, что делал Керуб, делал с удовольствием и потому делал хорошо. Шло время, минул год службы, за ним пошел второй. Керуб регулярно получал инструкции и передавал отчеты куратору, пользуясь для связи тайниками за периметром, в которых оставлял накопители с собранными сведениями, забирая накопители с дальнейшими указаниями. За последние полгода процесс этот превратился в рутину. Керуб нес обе свои службы — Серому и Красному Братствам без эксцессов и потрясений, пока однажды, тридцать дней назад, во время очередного, теперь уже нечастого патрулирования ему не случилось оказаться на окраине заброшенного города…
Обычно Керуб сливал информацию раз в двадцать суток (плюс-минус пару дней на график дежурства в патруле). Последний раз он был у тайника четырнадцать дней назад, и в оставленном отчете Керуб впервые использовал особый код, понятный только одному куратору, означавший что информация, которую он добыл, настолько важна, что не может быть передана по обычному каналу. У серых братьев тоже есть своя агентура в других Братствах, и информацию могла перехватить.
Приоритет, который подразумевал особый
