В общевойсковом бою все гораздо проще: завязалась схватка, ты так или иначе видишь противника, контролируешь его, принимаешь решения. Нет дикого напряжения в его ожидании: командир отдает боевые приказы, производит перегруппировку сил, средств. Идет боевая работа, где каждый из военнослужащих знает место, роль в боевых порядках подразделения.
В разведке не так. Бой нам, во-первых, не нужен, но он может возникнуть в любой минуту. Постоянная тревога в ожидании боевого столкновения с противником — очень тяжелый и напряженный момент. Он отнимает все резервы душевных и физических сил — мне тишина всегда была неприятной. До сих пор я ее боюсь! Бывает, просыпаюсь ночью и трясусь в неописуемом страхе — синдром отдаленных последствий после десятков лет окончания войны. Мне неприятны американские боевики и тем более наши, доморощенные, где «рейнджеры» творят в бою чудеса храбрости, при этом ковыряясь зубочисткой во рту. На самом деле все далеко не так: после боя трясет и колотит — организм реагирует на нестандартную обстановку бурно и болезненно. Но замечу, трясучка больше всего приходится на время после боевого столкновения. Во время боя принимаешь решения, действуешь, мозг контролирует ситуацию, дает команды на выполнение задач, и нет переживательных моментов в опасности. Знаешь, что она подстерегает тебя везде и всюду, принимаешь меры по ее минимизации, продолжая выполнять поставленные задачи. Другое дело — после боя, на базе, особенно ночью, когда расслабляешься и в мозгу «прокручивается» прошедший бой. Вот тогда приходит страх, приходит ужас.
Морально-психологическое состояние разведчиков при выполнении боевых задач я раскрыл в рамках психологических ощущений, когда в условиях смертельной опасности сознание работает в режиме общего надрыва. Это тоже важный момент, требующий предельного контроля своих действий при выполнении задач, принятие быстрых и грамотных решений. Важен и такой момент: самого себя необходимо подчинить главной задаче, направить волю, усилие на ее выполнение. Героями не рождаются. В определенный момент боя создается обстановка, когда подготовленный человек совершает нечто такое, что недоступно другим. Организм помимо воли человека реагирует на опасность вне желания последнего совершать геройские поступки. Солдаты, военнослужащие на войне всегда подвержены опасности и они это понимают. Сознание в зоне боевых действий адаптируется к режиму этого состояния и ставит его в нужные рамки повседневной деятельности. Не хочу сказать, что привыкаешь к опасности. Совсем нет. Сознание ставит организм в условия, когда опасность становится образом жизни и происходит адаптация на уровне подсознания. Морально-психологическое состояние военнослужащих, действующих в боевой обстановке, требует системной тренировки под руководством специалистов и командиров.
До сих пор иногда вскакиваю ночами от страха, пришедшего во сне видения какого-либо боя, имевшего место много лет назад. Буквально колотит от переживаний пришедшего сновидения. Пот заливает глаза, трясутся колени, зубы стучат по стакану с холодной водой или лучше с водкой. Страшное состояние, постепенно переходящее в спокойствие, но в эту ночь уже не заснешь. Лежишь, вспоминая бой во всех его подробностях, он может быть не самым жестоким и напряженным, но мозг подсознательно откликнулся именно на него — вот и вспоминаются события давно минувших дней…
Есть такое понятие, как подвиг — высшее напряжение душевных, моральных и физических сил. На поле боя создается обстановка, в которой избранники судьбы, способные на подвиг, с риском для жизни совершают действия, относимые соратниками по бою к героизму. Такие действия, как правило, изменяют его ход к победе. Я это рассказываю потому, что последствия боевых действий оставили в каждом из нас неизгладимые впечатления. Спустя много лет в разных вариантах они всплывают в памяти и подолгу не отпускают от себя, живой картинкой встают перед глазами, как будто и не было последних лет: молодые лица ребят и время, где мы еще все живы… Не рассказать об этом будет несправедливо, не получится полной картины войны. С одной стороны — дерзкие боевые дела, с другой — переживания их последствий. Одно от другого неотделимо. Это важно понять не только воевавшим, но и тем, кому, не дай бог, придется столкнуться с войной…
Глава 17
Для разведчиков-десантников афганская весна 1980 года явилась началом активной фазы боевых действий и проведения войсковых операций. Сложившаяся обстановка диктовала штабам соединений армии необходимость организации системной работы по добыванию разведывательных данных о противнике, его местоположении, намерениях. Без разведывательной своевременной и достоверной информации о боевом потенциале душманских отрядов ведение против них боевых операций было малоэффективным и обречено на провал. Противник, находясь в постоянном движении, менял базы, места дислокации, оседал в кишлаках для проведения полевых работ, опять уходил в горы, маневрировал, выискивал уязвимые места для нанесения по нам быстрых ударов, после чего скрывался в недоступных ущельях.
Над тактикой противника, применяемой им в различных видах атакующей деятельности, мы, разведчики, много работали, анализировали и набирались боевого опыта. Командуя разведывательными подразделениями соединения до конца 1981 года, я со своими разведчиками участвовал во всех рейдовых операциях, проводимых 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизией в провинциях Вардак, Пагман, Парван, Кабул, Каписа, Логар и других. Появившийся опыт боевых действий с использованием техники в горных, отрезанных от центра уездах, мы, разведчики, успешно применили при уничтожении душманских отрядов в кишлачных массивах и «зеленках». Именно в этих мероприятиях нами была отработана тактика молниеносного охвата районов оседлого проживания сельского населения, пополнявшего душманские отряды, где мы проводили специальные операции по захвату «языков», складов с оружием, боеприпасами, отвоевывали у «духов» кусочки территории. Наши интересы распространялись на кишлачные зоны, в которых приобреталась практика ведения боя в условиях жилых сооружений, осваивалась тактика действий в зеленых массивах, отличавшаяся особым способом перемещения на местности с ограниченной видимостью. И, слава Богу, воевали без потерь!
Активная деятельность разведывательных подразделений 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии позволила раскрыть замыслы противника о формировании им крупных отрядов для нанесения советским войскам наибольшего поражения. В провинциях, прилегавших к Кабулу, полевые командиры планировали крупномасштабные операции, пополняя отряды местным населением. Они его на базах готовили для боевых операций против советских войск. В провинциальных и уездных центрах, контролируемых вооруженной оппозицией, действовали исламские комитеты и законы шариата. «Борцы за веру», вступавшие на путь войны
