– Месье, – обратился Саша к ездовому. – У меня интересное предложение. Надо перевезти груз, плачу половину денье.

Любой парижский ездовой ухватился бы за такое предложение, а этот процедил сквозь зубы:

– Я уже нанят!

Когда отвечал, немного повернулся, и за отворотом куртки Саша увидел рукоять ножа. Это не возчик!

– Нет, так нет.

Саша повернулся, выхватил нож, резкий оборот, и он всадил нож в левый бок возчику. Тот завалился на спину, прямо в подводу с бортами. Саша взялся за ноги убитого, забросил их в телегу. Теперь со стороны тела не видно за бортами. А от часовни шум. Саша побежал к зданию. Двери нараспашку, крики слышны. Вбежал, замер на мгновение. Рыцари, коих пятеро, дерутся на ножах с неизвестными. Помещение тесное. У Саши в руках нож, тут же ударил им мужчину. Тот упал, и через минуту шум стих. Все нападавшие убиты, Леон легко ранен в руку.

– В часовне засада была, да просчитались, – сказал комтур.

– Когда переносили мешки, за рыцарями следили, вот итог, – вырвалось у Саши.

– Что делать будем? – буркнул комтур.

Часовня кровью залита и четыре трупа. Ещё один в повозке. Войдёт любой прихожанин случайно, крику будет много. Снаружи-то следов бойни не видно.

– Подогнать повозку, погрузить всех туда, вывезти до ближайшего оврага или ручья да сбросить. На этой же повозке вывезти мешки, должно войти всё.

– Принимается. Огюст, подведи телегу, потом всем грузить. Быстро, и постараемся не испачкаться в крови.

Саша вышел на крыльцо часовни, осмотрелся. Стремительная схватка никого не насторожила, из-за стен не видно и не слышно. Взял лошадь под уздцы, подвёл ко входу. Рыцари тут же стали выносить тела и укладывать. Саша стал командовать:

– Ровнее! Чтобы над бортами не видно было.

Не получилось при всём старании, прикрыть нечем. Сейчас бы кусок холста пригодился. С кучей трупов ехать по улицам города – настоящее самоубийство. Все в растерянности, нападения никто не ожидал. Саша осмотрел рыцарей. На комтуре крови не видно.

– Магнус, в квартале отсюда ткацкая мастерская. Придётся пройти и купить ткани кусок, да побольше. Умоляю – не торгуйся, хоть бархат будет, хоть грубый холст.

– Я сам так думал.

Комтуру не по душе, что ему указания дают, да ещё при рыцарях, а выхода нет, пошёл, причём шустро. Саша в часовню зашёл, сразу к статуе кинулся. Она не тронута, и плита в подземный ход на месте. Не догадались разбойники, а может быть – хотели выпытать у кого-нибудь из рыцарей, оставшихся в живых после схватки. Надеялись победить, без такой надежды никто на опасное дело не пойдёт.

Комтур вернулся быстро, нёс под мышкой свёрнутый кусок ткани. Ею сразу накрыли телегу с трупами. Видимо, Магнус захотел поквитаться с Сашей.

– Огюст и Леон, езжайте на повозке. Как удастся избавиться, пригоните повозку к часовне.

Поручение опасное, но приказы старшего не обсуждают. Саша на облучок влез, Леон на задке устроился следить, чтобы ветром ткань не подняло. Видел Саша ранее овраг, жители сбрасывали туда мусор. Вообще, Париж в те времена был довольно грязен, в относительной чистоте поддерживались территории вокруг королевского замка и возле дворцов высокопоставленных вельмож. И мылись европейцы реже, чем на Руси, а уж до обитателей Древнего Рима с их термами французам далеко. Учитывая, что чеснок был любимой приправой, смесь пота и чеснока была сногсшибательной. Считалось, что чеснок предохраняет от многих болезней, а ещё его боится дьявол и нечистая сила.

До оврага всего два квартала в сторону, но пока доехали, Саша взмок от напряжения. Остановились, огляделись. Редкие прохожие далеко. Вдвоём быстро скинули два трупа, передохнули. Вроде никто не видит и не поднимает шума. Сбросили ещё три тела. Овраг глубокий, склоны поросли кустарником. Сверху трупов не видно, Саша подходил к краю кручи, сам проверял. Хищные птицы и собаки быстро растерзают тела.

Вернулись к часовне, рыцарей не видно, плита закрыта, видимо – все в подземелье. Ждать пришлось долго, Саша нервничать начал. Дно повозки в крови, в часовне на полу кровь. Ноги уносить надо, но казны ещё нет.

Ближе к вечеру щелчок, плита опустилась, показался комтур.

– Удалось?

– Сбросили в овраг.

– Помогите грузить.

Рыцари подавали мешки, Саша относил на подводу, Леон охранял, сидя на облучке, всё же ранен в руку. Загрузили полную подводу, потом рыцари выбрались.

– Всё! – выдохнул комтур. – Теперь бы до корабля добраться.

Саша снова на облучок взобрался, тронул лошадь. Рыцари шагали следом. Добрались до корабля, перегрузили мешки на борт, Саша погнал лошадь с подводой в город. У корабля оставлять нельзя, улика. Назад вернулся к полуночи, бросив лошадь у какого-то постоялого двора. Рыцари уже поели и спать улеглись, день выдался беспокойный. Саша лёг спать голодным. С утра, после завтрака, все рыцари приводили одежду в порядок. Кое у кого одежда ни ремонту, ни стирке не подлежала. У кого вид ещё не очень страшный, отправились на рынок за новой одеждой.

Несколько дней отдыхали. Рыцари интересовались у комтура – почему не отплываем, почему медлим? Комтур не отвечал, вид был задумчивый. В один из дней сказал Саше:

– Сегодня идём в Тампль.

– Зачем? Подземелье пусто, остатки казны на судне.

– Не уйду, пока не увижусь с Великим магистром. Ты знаешь подземелье, а я – устройство замка, да и помощник мне нужен.

– Как скажешь.

Почему-то Саша сразу вспомнил о склянке со снотворным, которым хотел их опоить капитан. Не забыл он о склянке, взял с собой. А сейчас интуицией почувствовал – пригодится.

Вечером, ещё посветлу, вдвоём направились к часовне. Внутри чисто, видимо, прихожане отмыли от крови. Комтур сам статую повернул, первым спустился в лаз подземного хода, запалив факел. За ним Саша полез, рычагом плиту закрыл. Саша шёл первым, считал шаги. Вот-вот проволока должна быть. Блеснул металл при свете факела. Саша проволоку переступил, указал на неё комтуру. Добрались до хранилища. Непривычно видеть пустые стеллажи. В подземелье зажгли ещё один факел в держателе на стене.

– Ты в церкви когда-нибудь был?

– Никогда.

– Рыцари говорили, из храма два