– Чтобы знать, как к вам обращаться.

– Шейх Рукн ад-Дин.

– Шейх Рукн ад-Дин, обвинение в вольнодумстве, видимо, изложено на это листочке бумаги? – спросил Али.

– Да.

– Могу я узнать, кто автор обвинения?

– Здесь нет подписи.

– Если там нет подписи – это анонимка. Стоит ли всерьез обвинять человека по анонимному доносу?

– Для этого мы и вызвали вас сюда. Мы зададим вам несколько вопросов, чтобы утвердить или опровергнуть это обвинение. Итак, верно ли, что вы, рассказывая о благословенном пророке Мухаммаде, да будет, доволен им Аллах, не прибегаете к известным и одобренным советом улемов хадисам, но говорите о нем как о человеке обыкновенном, подверженным человеческим страстям и слабостям.

– Но он был человек, – сказал Али, – пророк Мухаммад никогда не заявляет о своей божественной сущности.

– Это так, – согласился Рукн ад-Дин, – но здесь есть определенная тонкость. Вы обязаны воспитывать в своих учениках благоговение к пророку, да будет доволен им Аллах. А какое благоговение будет испытывать ученик, если вы ему рассказываете о его женах, детях, привычках. Ученик, слыша все это, будет думать, что пророк был таким же, как он сам.

– Я не подумал об этом. Я преследовал совсем другие цели.

– Какие цели вы преследовали, – настороженно спросил Рукн ад-Дин.

– Знание, эрудиция, осведомленность о жизни основателя ислама, а не мифы.

– Мифы создают ореол вокруг человека, а знакомство с личной жизнью – развенчивают его, – заявил улем.

– С этим положением я не буду спорить.

– То есть, вы признаете.

– Выходит, что так.

– Не говорите обиняками. Да или нет.

– Да.

Улемы переглянулись, затем последовал новый вопрос.

– Верно ли, что вы рассказываете о том, что пророк Мухаммад грабил караваны?

– Это не совсем так. В частности, рассказывал о нападении на торговый караван курайшитов, имевший место в декабре 623 года.

– Какое отношение будет у ваших студентов к пророку после подобных рассказов?

– Но это факты его биографии.

– Мударис Али, отношение к грабежам за прошедшие шестьсот лет сильно изменилось. Для песков Аравии – это было нормой, военной добычей – ганимат. Но для культурной сирийской среды – это имеет совсем другой смысл. И не все так умны, чтобы понимать это.

– Мне нечего возразить, – вздохнул Али.

– Значит, вы признаете?

– Да.

– Кстати, о том, что пророк умер, вы тоже рассказываете своим ученикам?

– Жизнеописание пророка включало в себя и жизнь, и смерть. Что-нибудь не так?

Улемы стали переглядываться.

– Не будете же вы утверждать, что он не умер? – спросил Али на всякий случай.

– Сейчас идут консультации по этому вопросу.

Али показалось, что он ослышался.

– Простите? – сказал он.

– Есть мнение, что он не умер, а вознесся на небо, – услышал он в ответ.

– Вы это серьезно? – удивился Али, он не верил своим ушам.

– А чем мы хуже христиан?

– Но ведь всем известно, что он умер. Пророк всегда говорил о том, что он человек, и он смертен. Он умер на руках своей жены Айши.

– Достаточно, – остановили его, – вы свободны. Мы известим вас о своем решении.

Али направился к выходу, но был остановлен вопросом:

– Какой предмет вы вели в медресе?

– Основы фикха, – ответил Али. – А почему вы употребили прошедшее время?