уничтожили свыше 5 тысяч и взяли в плен 2 тысячи гитлеровцев. 2 июля 1-й танковый корпус во взаимодействии со стрелковыми войсками освободил Пуховичи, а конно-механизированная группа Слуцк и Столбцы.

Первым на рассвете 3 июля в Минск ворвался 2-й гвардейский танковый корпус. С юго-востока в город вошли части 1-го танкового корпуса, а за ними соединения 3-й армии. Бои в Минске шли до позднего вечера, противник оказывал упорное сопротивление. Тем не менее, к исходу 3 июля советскими войсками Красной Армии при участии партизан столица Белоруссии была освобождена.

Москва отметила этот успех залпами салюта. По случаю освобождения Минска ликовал не только советский народ – с большим энтузиазмом восприняли освобождение города союзники. Так 5 июля премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль писал Сталину:

«С большой радостью я узнал о вашей славной победе – взятии Минска и о колоссальном продвижении, осуществленном непобедимыми русскими армиями на столь широком фронте».

В приказе Верховного Главнокомандующего за отличие в боях за Минск отмечены 3-я и 31-я армии, 5-я гвардейская танковая армия, 1-я воздушная армия, авиация дальнего действия, 2-й гвардейский танковый корпус и др. За отличие в боях 52 соединениям и частям присвоено почётное название «Минские».

16 июля 1944 года в Минске на бывшем ипподроме состоялся митинг и 30-тысячный партизанский парад в честь освобождения белорусской столицы. В празднике минчан приняли участие делегации Красной Армии во главе с командующим 3-м Белорусским фронтом генерал армии И. Д. Черняховским и жителей города Горького (сейчас Нижний Новгород), которые доставили эшелон подарков.

Август-сентябрь 1944 года ознаменовался блистательной операцией, в результате которой Красная Армия открыла ворота на Балканы, из войны вышли две союзницы Гитлера – Румыния и Болгария, а Балканский вопрос был решён в пользу Советского Союза. Это – Ясско-Кишинёвская стратегическая наступательная операция.

Премьер-министр Великобритании У Черчилль называл Балканы «мягким подбрюшьем Европы» и первоначально планировал открывать Второй фронт именно на Балканах, в том числе и для того, чтобы остановить Красную Армию и не допустить проникновения советского влияния в Центральную и Южную Европу. В своих мемуарах английский премьер-министр напишет: «После того как летом 1943 года мы ворвались в Сицилию и Италию, мысль о Балканах, и особенно Югославии, ни на минуту не покидала меня». А американский журналист Р. Интерсолл прямо заявит: «Балканы были тем магнитом, на который, как бы вы ни встряхивали компас, неизменно указывала стрелка британской стратегии…». Однако сначала возражения Рузвельта и Сталина, настоявших на высадке в Нормандии, а затем оперативная обстановка в Италии, северной Франции и Бельгии похоронили далёкие стратегические планы Черчилля. Обстановка благоприятствовала русскому прорыву на Балканы. Гитлер был вынужден перебросить в Польшу и Германию 12 дивизий, в том числе 6 танковых, из группы армий «Южная Украина», несмотря на явную угрозу Румынии – нефтяному сердцу Германии – и беспокойство диктатора Иона Антонеску, которому грозили вторжение извне и заговоры изнутри.

Освобождение Молдавии и перенос войны на территорию Румынии должны были осуществить 2-й и 3-й Украинские фронты (командующие Р. Я. Малиновский, Ф. И. Толбухин). Совокупная численность обоих фронтов составляла 1,3 млн. человек, 16 тыс. орудий и минометов, 1870 танков и САУ, 22 тыс. самолетов и все силы Черноморского флота.

Им противостояла группа армий «Южная Украина» под командованием умелого генерал-полковника Г. Фриснера численностью 900 тыс. человек, 7600 орудий и минометов, свыше 400 танков и штурмовых орудий, более 800 самолетов. По случайности – или иронии судьбы – расположение его войск повторяло Сталинград: в центре выступа находилась многократно битая б-я армия, а на флангах, как и под Сталинградом, располагались достаточно слабые 3-я и 4-я румынские армии. Это в известном смысле определило стратегический замысел операции – «новые Канны»: два удара на большом расстоянии соответственно на Яссы и Кишинев. На участках прорыва превосходство наших войск доходило в людях – в 4–8 раз, в артиллерии – в 6–11 раз, в танках – в 6 раз. Артиллерийская плотность доходила до 280 орудий и 1 км фронта, в то время как под Сталинградом она не превышала 117 орудий на 1 км.

Оба фронта начали наступать на рассвете 20 августа одновременно. Артиллерийский удар, нанесенный в 7:40 утра, был настолько силён, что первая полоса немецкой обороны была полностью уничтожена. Вот как описывает состояние немецкой обороны в своих воспоминаниях один из участников тех боев с советской стороны:

«Когда мы двинулись вперёд, то на глубину примерно 10 километров местность была чёрной. Оборона противника практически была уничтожена. Вражеские траншеи, вырытые в полный рост, превратились в мелкие канавы глубиной не более чем по колено. Блиндажи были разрушены. Иногда попадались чудом уцелевшие блиндажи, но находившиеся в них солдаты противника были мертвы, хотя не видно было следов ранений. Смерть наступала от высокого давления воздуха после разрывов снарядов и удушья».

Удары были такой силы, что оборона румын была прорвана в первый же день на тактическую глубину, то есть на 10–16 км. Через несколько часов после начала наступления в прорыв вошла б-я танковая армия генерала А. Г. Кравченко. Такого примера история современных войск еще не знала. В течение суток было разбито сразу 9 дивизий.

20 августа при прорыве в боях в районе Тыргу-Фрумос отличился сержант Александр Шевченко. Продвижение его роты было под угрозой срыва из-за ведущегося из дзота огня противника. Попытки подавить дзот артиллерийским огнем с закрытых огневых позиций успеха не принесли. Тогда Шевченко