Потери флота при этом были большими. Из 693 английских кораблей и судов, принимавших участие в операции у Дюнкерка, 6 эсминцев, 8 войсковых транспортов, сторожевой корабль, 5 минных тральщиков, 17 рыболовных судов, госпитальное судно и 188 малых судов и катеров было потоплено и примерно такое же количество повреждено.

Свыше десяти лет моей жизни – годы молодости и зрелости – связано с Германией. Так же как и сотни тысяч моих соотечественников, я воевал против нацизма. Я был в Германии в дни капитуляции, был свидетелем первых распоряжений победителей и наблюдал первую реакцию побежденных. Я слышал публичные декларации британских оккупационных властей и наблюдал закулисную деятельность этих властей.

За долгие военные годы и главным образом за годы моего пребывания в Германии в рядах британской оккупационной армии я многое пережил и многое передумал. Прежде чем взяться за перо, я тщательно проверял свои мысли и свои выводы. Я отметал второстепенное, чтобы окончательно уяснить себе главное. Главное заключается в том, что мир для Англии, мир для Европы, мир для моего поколения невозможен, если в Германии вновь восторжествуют черные силы войны.

О Германии сейчас пишут очень много. Со своими воспоминаниями о Германии выступают известные и малоизвестные политические лидеры, действующие и бездействующие генералы, банкиры и промышленники, консерваторы и неонацисты. К услугам широкой публики – лирические вздохи фашистского дипломата фон Дирксена и брюзгливые «откровения» генерала Гальдера, мемуары Черчилля и даже воспоминания личного парикмахера фашистского фюрера Адольфа Гитлера.

Не в моих слабых силах конкурировать со всем этим бумажным потоком. Я не профессиональный писатель и не знаменитый стратег. Я никогда не занимался политикой. Моя жизнь – это жизнь рядового англичанина со всеми ее горестями, радостями, разочарованиями и надеждами.

И все же я решил написать эту книгу. Я решил написать эту книгу потому, что, по моему глубокому убеждению, вопросы послевоенного устройства мира давно перестали быть монополией касты профессионалов, заседающих в парламентах и генштабах, а потом издающих свои «оправдательные записки» под видом мемуаров. Для меня Европа – это не шахматная доска, как для многих западноевропейских политиков, и не колода карт, как для азартных заокеанских биржевиков. Для меня вопрос о будущем Европы – это вопрос моей личной судьбы, жизни и смерти миллионов простых людей. Именно поэтому я и взялся за непривычное для меня занятие – писать книгу. Именно поэтому я попытался отразить в этой книге опыт и помыслы рядовых людей, так же как и я, не принадлежащих ни к какой партии, но, так же как и я, желающих жить согласно великим принципам демократии и мира.

В начале войны, в 1939 году, я добровольцем вступил в британские экспедиционные войска во Франции. Если бы в тот памятный день меня попросили сказать, почему я стал солдатом британской армии, я бы, не задумываясь, ответил:

«Я иду воевать потому, что хочу мира. Мира для себя и для всех. Мира для Лондона и Ливерпуля, мира для Парижа и Амстердама. Мира, не омраченного военными сводками, выстрелами из-за угла и пулеметными очередями в открытом поле».

В осенние месяцы 1939 года все было предельно ясно для всех нас. Фашизм означал войну, смерть, варварство. Борьба против фашизма означала мир, жизнь, уверенность в будущем. Каждый из нас в то время свободно совершил свой выбор между демократией и нацизмом, между кровавой бойней без конца и прочным, длительным миром.

«Это – последняя война!» – говорили мне мои друзья в Париже.

Сейчас эта фраза звучит горькой иронией. Война окончилась, но долгожданные мирные дни не наступили и военные тучи сгущаются над землей. Далекая Корея уже стала полигоном для американских генералов. Сегодня американские летчики бомбят мирные города и села Кореи. Завтра пожары, зажженные в Корее, могут перекинуться на другие страны, на другие континенты.

(Современные факельщики войны только и мечтают о том, чтобы превратить во вторую Корею весь европейский континент).

Сейчас силы войны уже готовят новый пороховой погреб. Это – Германия. Именно в Германии я понял, что для того, чтобы долгожданный мир стал явью, его надо завоевать. Я понял, что сохранить мир, выполняя волю командующих оккупационными армиями, так же невозможно, как проповедовать заповедь «не убий», находясь в стане, возглавляемом сумасшедшими, одержимыми манией убийства… Я служил в британской армии с начала войны – в последнее время в чине майора. Но офицер не волен в своих действиях. Сегодня генералы и их хозяева пытаются отравить сознание народа лживой пропагандой, завтра они могут приказать мне и таким же, как я, стрелять в подлинных друзей английского народа, в наших союзников военного времени – в русских.

Я не хочу загадывать, как бы я поступил, если бы пушки уже стреляли. Но сейчас войны нет. Орудия молчат, и есть еще время бороться средствами разума и убеждения против безумцев, пытающихся разжечь мировой пожар.

Голос долга и чувство любви к родине, которые некогда вели меня в бой против фашизма, говорят мне:

«Борись за мир сегодня, ибо потом будет поздно!»

Война возникает не на открытых площадях, не в парламентах и не в аудиториях, заполненных простым народом.

Война подготовляется на секретных совещаниях, в частных кабинетах, о которых знают и куда имеют доступ лишь «избранные».