Я НЛО видел еще будучи ребенком, когда жил в летном городке под Волгоградом. Вокруг него, пытаясь задержать, летали самолеты, – для всех горожан это было удивительно и непонятно. Это были цветущие семидесятые: тогда было привычным, что каждая семья выписывает по 3-4 научно- популярных журнала. Даже в таких журналах как "Крылья родины" и "Техника – молодежи"[43] появились статьи о непонятных летающих аппаратах. Увиденное своими глазами я воспринимал как тестирование наших секретных аппаратов – об этом же говорили и летчики, когда взрослые разговоры доходили до детей.

С тех пор я мечтал поступить в институт и получить нужную форму допуска, чтобы заниматься такой крутой техникой. После окончания МАИ мои представления о том, что я видел в детстве супертехнику, стали рушиться. Сейчас я вижу, что в этом вопросе никто ничего не понимает. Поэтому я старался фундаментально подойти к этой проблеме и начал собирать единомышленников. В "Космопоиске" мы хотели увеличить свои технологические возможности и летать самостоятельно.

У большинства сейчас жив стереотип о кондовом характере советской прессы. Не буду сильно этого отрицать, но с момента прихода гласности ситуация стала меняться. Люди, желавшие опубликоваться на скользкую тему – НЛО, машина времени, пирамиды, – шли в редакции районных газет, где такое легко проглатывалось. По своему опыту скажу: чем более специализированным было издание, чем оно было ближе к теме космоса или авиации, тем с большим удовольствием печатали такую тематику и с большим рвением читали. Все эти доктора наук и конструкторы требовали продолжения. Платили по 5 рублей за статью – это был хороший приработок к стипендии.

Затем начали выходить десятки моих статей с продолжением в "Труде", "Правде" и "Комсомолке" – эти материалы даже потом перепечатывались на Западе. Я застал светлые времена, когда письма читателей приходили мешками – в "Космопоиске" до сих пор хранится в десятках ящиков частично разобранный архив переписки. Писали о собственном опыте, о своих наблюдениях, пытались объяснить явление: большинство писем были крайне подробными, если сравнивать с имейлами, что приходят сегодня.

При этом было ощущение, что власть делала вид, что ее наша тема не интересует. В одной из газет даже написали: "Летающие тарелки могут видеть только голодающие пролетарии загнивающих стран Запада". Нашу группу при МАИ разрешили с намеком для граждан – если столкнулись с необъяснимым, то пишите на адрес института. Не все могли найти индекс, поэтому в поле адреса нередко писали "Москва. МАИ. Группа НЛО". Я всегда был уверен, что компетентные органы темой НЛО интересуются, в первую очередь, технологиями. Технологическая гонка подразумевает, что ее участники обязаны не только тратить деньги на инжиниринг, но и выявлять новинки у соперника, попутно его запутывая. Отсюда все эти утечки информации из конструкторских бюро, сливы в прессу детальных рассказов летчиков о необъяснимых явлениях – органы банально давали ложные следы. Интересно расследовать природу фейков и распознавать труды тех, кто делает подлог. Когда кто-то делает профессиональную подмену картинки, то я понимаю, что за этим кто-то стоит – значит, нужно копаться глубже.

В конце восьмидесятых разрешили писать обо всем, и народ изголодался по необъяснимому – пошла волна "желтых" публикаций. Газета "СПИД- инфо"[44] возникла в восьмидесятые как источник информации об опасности СПИД, но очень быстро вместо профилактики заболевания и пропаганды воздержания стали писать о сексе. В какой-то момент газета стала активно рассказывать про внеземные цивилизации. В силу специфики издания их очень интересовали интимные контакты с инопланетянами, то есть контакты седьмого рода. Даже если предположить, что люди с таким сталкивались напрямую, то вряд ли кто будет рваться к журналистам, чтобы немедленно поделиться пережитым. Большинство свидетелей общались только со специалистами, да и то вполголоса. Зная это, журналисты буквально охотились за такими людьми, ведь был дефицит подобных историй. Я молодых уфологов сразу предупредил: "Нет запретных тем, но не обо всем нужно говорить с прессой". Тогда "СПИД-инфо" просто стали выдумывать письма читателей.

Когда появилось много информации о НЛО, то люди во всех непонятных вещах в небе стали сразу видеть пришельцев. Женщины от экстаза прыгали на месте со словами "Ура, наконец-то и я это увидела". Но было и отторжение, когда реальное НЛО зависало над людьми, а они впадали в ступор – у них ведь рушилась их привычная картина мира. Даже восторженных холериков после величия момента глодали сомнения: "А вдруг всё это было розыгрышем!"

Всплеск интереса был в девяносто первом году, когда обыватели, на которых тематика обрушилась как ушат холодной воды, думали, что раз наука обратила внимание на тему НЛО, нужно быстренько засучить рукава и всё изучить. В то время многие рассчитывали на контакт с внеземными цивилизациями уже в ближайшие годы. Люди мне так объясняли свои ожидания: "Про них уже всё известно, так зачем прятаться? Пора выходить на контакт!" К девяносто пятому году надежды не оправдались, и интерес сошел на нет, ведь оказалось, что тайна еще более не поддается объяснению. Девяностые годы – это однозначно откат назад, ведь в восемьдесят девятом году существовало множество уфологических школ, а на наши съезды приезжали специалисты со всего Союза. В девяносто первом году все связи рассыпались, и восстановить их "Космопоиску" удалось только через семь лет.

То время было эпохой угасания энтузиазма – само это слово, как и термин "патриот", стало ругательством. "Ты что, энтузиаст, что ли?" – вот как мне