летала между замком и менором.

Драко поставил перо в чернилицу и с сомнением посмотрел на то, что написал. Одно ему было ясно - он поторопился, выкладывая все Поттеру. Отец будет недоволен. Но и скрывать, как же все-таки обстоят дела, он не мог. Как бы Драко не пытался строить предложения, письмо выходило жалобным. Извиняющимся. Просящим. Вновь взяв в руки перо, он приписал еще два предложения, чтобы хоть как-то исправить тон письма. Немного подумав, сделал приписку в конце письма. Буквы «P. S.» вышли криво, но младший Малфой уже убрал перо и достал палочку. Дотронувшись до пергамента и прошептав пару слов, Драко свернул его, даже не проверяя, высушило ли заклинание чернила. Филин, поняв, что уже все, слетел на стол и поднял лапу. Закрепив письмо тонкой золотистой нитью, Драко проследил, как птица, делая широкие и бесшумные взмахи крыльями, вылетает в окно. Облокотившись на спинку кресла, он попытался расслабиться.

Неудачи не стоят того, чтобы застревать на них. Они - лишь лишняя ступенька при восхождении наверх, к цели.

Комментарий к 4.

Строчки про растений взяты наугад из первой попавшейся статьи о “магии растений”. При необходимости смогу отыскать ее еще раз.

========== 5. ==========

Рука стала неметь. Лишь когда чувствительность полностью пропала, Гарри отвел палочку. Голова кружилась, правая рука слегка подрагивала, левая же по ощущениям превратилась в камень, но Гарри довольно улыбался, смотря на роспись линий. Яркие, они выделялись на коже, будто светясь изнутри. Уже который раз вызывая эти узоры, Поттер не задумывался о возможных последствиях. Процесс появления линий на руке будоражил его, а после, рассматривая уже появившееся творение, Гарри испытывал невероятное спокойствие. Даже «болезнь» переставала его как-то беспокоить.

Закрыв глаза, гриффиндорец сосредоточился на ощущениях. Будто бы и правда путешествуя по собственному телу.

Комок мыслей, который до этого бешено дергался и создавал ужасную путаницу, разгладился, медленно перебирая жилами. Но Гарри не хотел в них копошиться, разбираясь. Для него это было сродни ведру, наполненным до краев червями. Эти мелкие гадости успокоились и теперь смирно лежали друг на друге, и Поттера это устраивало.

Гарри не хотел разбираться в своих же проблемах.

Наивная вера в «само все наладится» прочной стеной окружала его и защищала от внешнего мира.

***

[Драко Малфой]

Жидкость в склянке имела слабый яблочный привкус. Он должен был скрыть истинный вкус зелья, но лишь подчеркивал его горькость. Пару раз взболтав пузырек, Драко залпом выпил содержимое. Не удержавшись от гримасы, он аккуратно поставил склянку на тумбочку. Стоило отпустить ёмкость, как в ней вновь оказалась жижа желтого цвета, а горлышко плотно охватывал ремешок, запечатывая склянку.

Бросив быстрый взгляд в зеркало, стоящее в углу, и проведя рукой по волосам, слизеринец вышел из комнаты. Коридоры подземелий всегда давили на всех учеников Хогвартса, кроме слизеринцев. А уж пустые коридоры, которые готовы были раздавить одиночку своей тяжестью, являлись подарком для каждой Змеи. Полный контроль ситуации - вот чем они наслаждались. Драко не спеша шел по коридору, сквозь обувь ощущая холод каменных плит. В очередной раз Малфою пришло сравнение с Азкабаном, хотя естественно юноша там ни разу не был. Он просто был уверен, что камни в магической тюрьме такие же грубые и холодные, готовые со злостью цепляться за любой намек на тепло и уничтожать его. Атмосфера хогвартских подземелий и правда могла показаться постороннему слишком жестокой.

За весь путь от спальни до лестницы, Малфою не встретилась ни одна живая душа, как и мертвая. А стоило встать на первую ступеньку, как холод подземелий испугано отступил, оставшись за спиной. Поднимаясь по лестнице, Драко продолжал чувствовать холод, но уже не подземелий, а просто обычный холод Замка. Этот холод не пытался проникнуть внутрь тебя и нашептать парочку-другую сказок, так похожих на проклятья. Теплый свет огромной люстры, которая встретила слизеринца на самой верхней ступеньке, прогнал лишние мысли. Машинально поправив галстук, Драко направился в сторону гриффиндорской башни. О, он совсем не хотел туда идти. Внутри себя юноша злился: на отца, на Золотого Мальчика, на сам Замок и даже на Дамболдора! Но сильнее всего Драко злился на самого себя. Он мог сделать все лучше, качественней и продуктивней, но не сделал. Эта незавершённость выводила из себя. Давно прошли те дни, когда Малфой-старший требовал максимальной отдачи от любой деятельности, несмотря на юный возраст наследника. Драко вырос, но потребность в идеальности осталась. И сейчас юноша поступал совсем не идеально. И до этого он поступал не очень логично. Драко удивлялся сам себе, как это он еще держит себя в руках. Но прислушиваясь к самому себе, блондин признавал: он совсем не держит себя в руках. Внутри него сидел маленький юный Драко, который был на грани истерики и панически искал, на кого переложить ответственность.

«Успокойся, - зло отдернул сам себя Малфой. - Ты уже взрослый, сам разберешься.»

Но внутренний Драко совсем не хотел успокаиваться. Ему требовался кусочек хаоса. Маленький взрыв, чтобы убедиться, что вместе с ним волнуется и весь остальной мир.

Сменяя одну лестницу на другую, Малфой стал злиться еще и на них. Бесчетное количество ступенек - это совсем не то, что могло успокоить. Чтобы доказать что-то, что юноша еще сам не сформулировал, он не держался за перила. С ровной деревянной спиной Драко вышагивал вперед, будто всю жизнь только и делал, что поднимался по лестницам. Но весь Замок был тих, и, как и в подземельях, юноше никто не встретился. Во время занятий Хогвартс будто