Очень интересно, правда?

— Маги? — прищурился я. — А поскольку один человек не смог бы выдержать такую тяжесть, то Фол избрал для этой миссии сразу десятерых. И внутри их тел ты благополучно приехал из Лотэйна сюда. Хм… зачем же тогда их понадобилось убивать сразу после приезда? Вон, сколько работы осталось. А доделывать ее, между прочим, мне!

Фигуры за спиной Ала так же бесшумно подняли руки, вынули у себя из груди серебристые глыбки, после чего вместе с ними растеклись на полу серебристыми кляксами, а затем снова сформировали в одну большую лужу и превратились в уже знакомую наковальню.

— То есть, не убив их, он не смог бы собрать тебя?! — вздрогнул я.

«Долг», — написал на полу Ал. — «Порой дороже жизни».

— Это правда, — вынужденно согласился я и, взлохматив волосы на макушке… только сейчас сообразил, что все это время находился посреди холодной каверны без брони.

Поскольку это было неправильно, да и изорванная в клочья одежда навевала нездоровые мысли, то я призвал Тьму и несколько успокоился, когда поверх обносков бесшумно легла целая и невредимая броня. Шлем, правда, надевать не стал — зачем, если и без него комфортно? Зато вспомнил о кукле и повертел головой в поисках своего предприимчивого, быстро обучающегося и по-своему заботливого чудовища.

Мелочь сидела на этот раз не возле входа, как раньше, а в самой большой луже посреди храма, где с увлеченным видом точила свои покалеченные лапы о заботливо выросший из «зеркала» камень. Поскольку лапы у нее были костяными, а камень попеременно становился то мягким, то затвердевал до нужной консистенции, шума кукла практически не производила. Но я, едва увидев, чем она занимается, как наяву услышал мерный шваркающий звук, с которым оружейники любовно правят недавно выкованное оружие.

Почувствовав мой взгляд, кукла обернулась, и до меня вдруг дошло, что за прошедшие сутки она еще немного подросла. А когда Мелочь выпрямилась, откинула с нарисованного лица черные волосы и воинственно вскинула руки-ножи, подозрительно напоминающие мои секиры, у меня по спине пробежал холодок.

Нет… не может быть!

Кукла тем временем сбросила с себя остатки кожаного доспеха, стащила с головы кожаную маску, продемонстрировав усеянный зубами рот с ярко- красными губами. Но лишь увидев над ним два мутных бельма на месте некогда отсутствующих глаз, я с ужасающей ясностью понял, что напрасно в свое время не добил Палача до конца.

А ведь Нииро говорил разобраться с ним сразу. Намекал, что впоследствии могут возникнуть проблемы. Но, не найдя в болоте пропавшую голову, я наивно решил, что все кончено, и издохшая тварь никогда не вернется.

Однако она нашла меня. Спустя несколько месяцев после того, как я сжег ее тело и посмел обо всем забыть. Сперва долго следила, видимо, слишком ослабнув для того, чтобы мстить. Затем незаметно подобралась ближе, где-то найдя основу для нового тела. День за днем она следовала за мной по пятам, то пугая, то дразня, то откровенно издеваясь над попытками понять, что же ей от меня понадобилось. Но теперь я наконец-то признал в уродливой кукле существо, которое должен был распознать намного раньше. Ее паукообразное тело. Вполне уже сформированный торс с пока крохотными, но быстро отрастающими вдоль хребта иглами. Две пары рук, на которых моими, кстати, усилиями, снова появились костяные лезвия. И, что самое важное, лицо… бесстрастное, по-прежнему изуродованное страшными шрамами, но вполне узнаваемое лицо, которое бывшая кукла впервые за долгое время осмелилась мне продемонстрировать.

При виде истинной сущности духа-служителя в моей руке сама по себе материализовалась секира.

— Ты… Палач! — выдохнул я, уперев острое лезвие в подбородок твари.

Мелочь наклонила голову, открывая уязвимую шею, и спокойно признала:

— Виновен.

Через два дня в моем кармане вновь завибрировала монeтка-маячок.

Отпущенное Йеном время почти истекло, так что пришлось оставить Ала скучать в одиночестве, сменить доспех с зеркального на черный и вернуться в реальный мир за разъяснениями.

Поводок вновь привел меня в кабинет Нельсона Корна, где уже собрались люди, включая Йена, Жольда, Грегори Илджа, его коллегу-некроса Хьюго Роша и даже Грэга Эрроуза, которого я легко узнал по ауре. Видимо, случилось что-то серьезное, раз шеф пригласил на совещание начальников всех сыскных участков столицы. Но зачем ему опять понадобился я?

— Альтис Шоттик нашелся, — хмуро сообщил Корн, стоило мне войти в кабинет и занять последнее свободное место.