Как только вошли в полуосвещенную, очень душную комнату, — граф ухватил Аллу Григорьевну за талию. Но она странно взглянула, отстранилась:
— Нет, этого совсем не нужно.
Она слегка толкнула Невзорова на плюшевую оттоманку. В комнате был чудовищный беспорядок, — книжки, платья, белье, склянки от духов, коробочки валялись где придется, кровать смята, большая кукла в грязном платье лежала в умывальнике.
Алла Григорьевна поставила перед диваном на низеньком столике початую бутылку вина, надкусанное яблоко, положила две зубочистки и, усмехаясь, вынула из сумочки деревянную коробочку с кокаином. Накинув на плечи белую шаль, забралась с ногами в кресло, взглянула в ручное зеркальце и тоже поставила его на столик. Жестом предложила нюхать.
Опять оробел Семен Иванович. Но она захватила на зубочистку порошку и с наслаждением втянула в одну ноздрю, захватила еще — втянула в другую. С облегчением, глубоко вздохнула, откинулась, полузакрыла глаза:
— Нюхайте, граф.
Тогда и он запустил в ноздри две понюшки. Пожевал яблоко. Еще нюхал. Нос стал деревенеть. В голове яснело. Сердце трепетало предвкушением невероятного. Он понюхал еще волшебного порошку.
— Мы, графы Невзоровы, — начал он металлическим (как ему показалось), удивительной красоты голосом, — мы, графы Невзоровы, видите ли, в близком родстве с царствующей династией. Мы всегда держались в тени. Но теперь в моем лице намерены претендовать на престол. Ничего нет невозможного. Небольшая воинская часть, преданная до последней капли крови, — и переворот готов. Отчетливо вижу: в тронной зале собираются чины и духовенство, меня, конечно, под руки — на трон… Я с трона: “Вот что, генералы, дворяне, купечество, мещанишки и прочая черная косточка, у меня — чтобы никаких революций!.. Бунтовать не дозволяется, поняли, сукины дети?” И пошел, и пошел. Все навзрыд: “Виноваты, больше не допустим”. Из залы я, тем же порядком, направляюсь под руки в свою роскошную гостиную. Там графини, княгини, вот по сих пор голые. Каждой — только мигни, сейчас платье долой. Окруженный дамами, сажусь пить чай с ромом. Подают торт, ставят на стол…
Семен Иванович уже давно глядел на столик перед диваном. Сердце чудовищно билось. На столике стояла человеческая голова. Глаза расширены. На проборе, набекрень — корона. Борода, усы… “Чья это голова, такая знакомая?.. Да это же моя голова!”
У него по плечам пробежала лихорадка. Уж не Ибикус ли, проклятый, прикинулся его головой?.. Граф захватил еще понюшку. Мысли вспорхнули, стали покидать голову. Рядом в кресле беззвучно смеялась Алла Григорьевна.
Несколько недель (точно он не запомнил сколько) граф Невзоров провозился с Аллой Григорьевной. Вместе обедали, выпивали, посещали театры, по ночам нанюхивались до одури. Деньги быстро таяли, несмотря на мелочную расчетливость Семена Ивановича. Приходилось дарить любовнице то блузку, то мех, то колечко, а то просто небольшую сумму денег.
В голове стоял сплошной дурман. Ночью граф Невзоров возносился, говорил, говорил, открывались непомерные перспективы. Наутро Семен Иванович только сморкался, вялый, как червь. “Бросить это надо, погибну”, - бормотал он, не в силах вылезти из постели. А кончался день, — неизменно тянуло его к злодейке».
Публикуется по газ. Сегодня (Рига), 1926, № 164, 28 июля. В оригинале публ. подзаг.: «Из новых советских рассказов». Орфография и пунктуация приближены к современным нормам.
В. Н. Тоболяков (Городков, 1898–1942) — советский писатель, популяризатор науки. Автор сб. юмористических и сатирических рассказов «Помпа» (1926), «Ремень» (1927), «Иные времена» (1928) и др.
Публикуемый отрывок — фрагмент первой гл. выходившего в выпусках романа «Дети Черного Дракона» (М., 1925). Печатается по первоизданию. Орфография и пунктуация приближены к современным нормам.
Д. Туманный (Н. Н. Панов, 1903–1973) — поэт, писатель. В 1920-х гг. выступал как поэт-авангардист (организовал группу презан-тистов, позднее член ЛЦК конструктивистов) и автор приключенческих повестей и романов. Участник Второй мировой войны — военный корреспондент, редактор на Северном флоте. В послевоенные годы писатель-маринист, автор книг о военных моряках.
Впервые в кн. Повесть о стране Памир: От верховьев Пянджа к верховьям Инда (М., 1929).
Б. М. Лапин (1905–1941) — поэт, прозаик, очеркист, путешественник. Выпускник Высшего литературно-художественного института им. Брюсова. Литературную карьеру начал в 1920 г. как поэт-экспрессионист, позднее организовал кружок «Московский Парнас». С 1925 г. путешествовал по стране, как штурманский практикант побывал во многих портах Европы и Азии. Автор многочисленных книг художественно-документальной прозы, включая ряд написанных в соавторстве с 3. Л. Хацревиным (1903–1941). Был женат на дочери И. Г. Эренбурга Ирине. Погиб осенью 1941 г. во время отступления под Киевом, не пожелав бросить тяжело заболевшего Хацревина.
