вычурными прикидами и, как однажды выразился Макс, дешевыми понтами. Пубертату ночи прощалось многое.
- Скучает, - улыбнулся юноша подкрашенными губами, останавливая на Серафиме застывший взгляд. - И хочет присоединиться ко мне и моим друзьям.
- Не скучает и не хочет, - прежде чем ответить, она нажала кнопку диктофона. - Юная дева будет очень признательна, если вы удалитесь отсюда.
Парень удивленно моргнул. Обиженно даже. А Серафима пообещала себе выпросить у начальства еще антивампирских линз. Конечно, будь упыреныш постарше лет на триста, толку было бы немного. Но те, кто взрослели под бдительным присмотром Максимилиана, отличались почти безупречными манерами. Он, если верить Савелию, был очень строгим папочкой.
- Ты, - он наклонился ближе, накрыв Серафиму, мускусным облаком наверняка дорогого парфюма, - пойдешь со мной.
Серафима уже подумывала предъявить свой брелок и разъяснить этому сказочному дятлу, насколько глубоко он только что влип, как юный правонарушитель решил подкрепить слова действием.
От его визга лопнул стакан, обдав ошарашенную Серафиму фонтаном брызг и листиками свежей мяты. Вампир катался по полу, прижимая к груди ладонь. Его крики тонули в громыхающем гитарном соло. В следующее мгновение за спиной у Серафимы возникла фигура в черном, а вторая, миниатюрная склонилась над скулящим юношей.
- Сильный ожег, - Серафима едва различила слова, - я заберу его.
И женщина исчезла, прихватив с собой раненого вампира.
Глава 36
Свежесмолотый на антикварной ручной мельнице и идеально заваренный кофе пах превосходно. Ассистентке Милочке, простоватой, но исполнительной провинциалке со слабеньким даром, Глеб платил из своего кармана. Вот уже пятнадцать лет. Этих денег хватало чтобы содержать саму Милочку, ее маму, перевезенную в столицу, детей от неудачливого брака и случающихся гостевых мужей. А все из-за кофе. Единственной, пожалуй, слабости начальника Первого отдела.
Глеб качал в руках тонкую фарфоровую чашку, оттягивая блаженный момент первого глотка. Ночь предстояла нервная - в последний раз вампирская аристократия собиралась еще в начале прошлого века, в Петербурге, когда Максимилиан передавал власть над кланами тогда еще великой Империи. Играючи расставался с единственным, что имело смысл...
Глеб попытался смыть накатившее раздражение любимым напитком. Этот копи-лувак ему доставляли под заказ, и только умелые Милочкины руки могли превратить невзрачные зерна в пищу богов.
Надо бы разобраться с этим недоразумением, ее беременностью.
Терять незаменимого сотрудника из-за таких пустяков Глеб не собирался.
На четвертом глотке ожил телефон.
- Урусов.
Если дело окажется пустяком, Глеб мысленно пообещал звонившему выговор.
- Глеб Сергеевич, простите, что отрываю, но тут такое дело...
Инспектор Далин. Карьерист отчаянный до самозабвения. Люди такой породы обитали во всех указах, ведомствах, канцеляриях, министерствах и управлениях, где довелось работать Глебу. В любом бюрократическом заповеднике они ластились к начальству, пытаясь урвать кусок послаще. Никаких моральных принципов. Отличный материал.
- Тут ЧП в Себастьяновом клубе...
Начальник Первого отдела ждал. Далин не позвонил бы без веской причины, слишком уж боялся впасть в немилость.
- Парень один пострадал из ночных. Его новенькая из Девятого приложила, Серафима Андреева.
Молодец, инспектор Далин. Пробил девчонку по базе, увидел, что куратор - Гаянэ и тут же доложил.
- Обоих ко мне.
- Обоих не получится, Глеб Сергеевич, его медики забрали. Ожог третьей степени.
- Чем она его?
- Браслетом.
- Чем? - поперхнулся Глеб, оставив на рубашке коричневое пятно.
- Браслетом. Да, ерунда какая-то Глеб Сергеевич. Похоже, он ее задурить пытался и за руку схватил, а на руке браслет серебряный, знаете, этнический такой. Да и то под рукавом был. Рукав пропален, ночной орет дурниной и не регенерирует, хотя в него тут пару литров крови влили...
Инспектор Далин замялся.
- Андрееву сюда. Браслет изъять как вещдок.
