чего мог дойти разозлённый маг.

– Дарий очень просил меня позаботиться о тебе, и, немного подумав, я решил рискнуть и позвонить родственникам твоей матери, – сообщил Фогль.

– Тем самым, что от неё отказались? – спросила я, затаив дыхание. Я пока даже не пыталась представить себе, какими могут оказаться эти родственники-маги. Но, если они когда-то отвергли мою мать, то можно ли было ожидать, что они захотят признать меня и принять в семью? Это представлялось весьма сомнительным. Ведь они, скорее всего, даже не желали обо мне знать.

– Именно им, – подтвердил собеседник. – Сообщил, что ты оказалась в затруднительном положении.

– В каком?

– Ну как же? Весь Университет Магии уже знает о том, что ты стала жертвой мага, который использовал тебя для мести Карлу Розенбергу, – произнёс Фогль. В его голосе прозвучал плохо скрываемый сарказм, и я поняла, что он, должно быть, в курсе того, что случилось на самом деле. Но, если так, почему он не попытался отговорить Княжевича от того, что тот решил взять вину на себя?

– Чёрт! – не сдержавшись, выпалила я. Но любопытство оказалось сильнее возмущения. – Что они на это ответили?

– Они сказали, что рады будут помочь.

– Сомневаюсь, – фыркнула я.

– Нельзя так плохо думать о людях, Вероника, – пожурил меня Фогль. – Будь дома, сегодня они пришлют за тобой машину. Кстати, их фамилия Воронич.

– Воронич, Воронич… – рассеянно повторила я, вспоминая. – У меня есть однокурсница с такой фамилией. Регина Воронич!

– Так и есть, эта девушка из той семьи. Как я понимаю, она приходится тебе троюродной сестрой, – ответил Фогль и засмеялся. – Мир тесен, Вероника.

– А магический мир – особенно, – повторила я услышанную где-то фразу, пытаясь привыкнуть к новости, что однокурсница, с которой мы не так давно провели почти целый вечер в кафе, оказалась моей родственницей.

– Мне нужно работать, – заторопился он. – До свидания, Вероника! Звони, если что.

– Дарий… – выдохнула я. – Как он там? Он… ничего не просил мне передать?

– Ну, если бы он попросил поцеловать тебя за него, я бы, пожалуй, не отказался, – хохотнул в ответ Фогль. – Но, увы, ничего подобного он не просил. А ты сама не хочешь ничего ему передать?

Я замялась, не решаясь сообщить Дарию через Фогля новость о том, что ко мне приходил Мартин Шталь.

– Передайте, что я буду скучать… Что уже скучаю, – добавила я. Щёки потеплели от прилившей к ним краски – смущаться и краснеть я так и не разучилась.

– Обязательно, – отключаясь от разговора, отозвался собеседник.

Я сидела на полу в коридоре, всё ещё сжимая в руке телефон. Пыталась осмыслить ожидающее меня событие – знакомство с родственниками. Я никого из них не знала, если не считать Регину. Можно сказать, что я даже не представляла себе жизнь настоящей магической семьи. Такой семьи, где амулеты получают уже в детстве, и взрослые учат детей управлять своими способностями, чтобы сдерживать их и не выпустить на свободу раньше времени. Я считала, будто научилась этому самостоятельно, но после того, что произошло в университете, от моей уверенности и следа не осталось. Выходило, что специалисты Магического Надзора вовсе не напрасно во мне сомневались.

Поднявшись с пола, я решила, чтобы отвлечься от своих мыслей и приготовить квартиру к приезду приёмных родителей, немного здесь прибраться. С внезапным испугом я забеспокоилась, не грозит ли им опасность из-за меня. Что, если Мартин Шталь снова сюда явится? Мне оставалось надеяться только на то, что он узнаёт, что я нашла своих новых родственников, а также – что эти самые родственники достаточно сильны и влиятельны. Говорили, будто в магическом мире слухи разносятся быстро, да и у меня самой уже были причины в этом убедиться.

Уборка заняла больше времени, чем обычно. Я периодически отвлекалась и проверяла, хорошо ли заперта дверь, хотя и понимала, что магов это едва ли может удержать. Протирая пыль и вытряхивая коврики, думала о том, что сегодня – всего лишь первый день заключения Дария, а впереди ещё множество дней, и всё это по моей вине. А что, если он возненавидит меня, находясь в темнице? Или тысячу раз пожалеет о своём поступке, или попросту забудет меня…

Когда раздался звонок в дверь, я едва не уронила тяжёлую стеклянную статуэтку, которую сняла с полки, чтобы вытереть пыль. С замирающим сердцем я подошла к входной двери и заглянула в глазок. Увидев тёмный силуэт, спросила, кто там.