– Какая глухомань! – воскликнула Инна, возмущённо фыркнув, когда обнаружила, как далеко находятся жилые поселения от того места, в котором им предстоит вести свои поиски.

– Да ладно вам! – оптимистично возразил Дмитрий. – Зато представьте, какая там отличная экология и насколько красивая природа. Всегда мечтал побродить по русским лесам.

– Вам там самое место, – бросила она, явно недовольная тем, что незнакомый человек не только явился к ней в дом, но и посмел её осаживать. – Вылитый медведь. Водку только не забудьте для антуража, а то как же в русский лес и без водки?

Подметила она верно – Шульгин, в самом деле, чем-то напоминал медведя, и сила в нём крылась немалая. Услышав, что он жил в Лондоне, Княжевич бросил взгляд на Веронику. Неспроста, похоже, русские магические семьи так тянуло в Британию.

На прощание Мартин сообщил, что всем ещё позвонит, напомнил, чтобы закупались всем необходимым, и пожелал удачи, только прозвучало это пожелание не слишком обнадёживающе. Едва сев в машину, Дарий начал осмысливать завершившееся собрание. Смутная мысль не давала ему покоя. Казалось, будто он что-то упустил. Это малоприятное ощущение навязчиво преследовало его, отвлекая от дороги и заставляя заново прокручивать в памяти моменты этого вечера.

Будучи неотъемлемо связанным с выбранным им родом деятельности, Княжевич не понаслышке знал обратную сторону магического мира. Тёмную, отталкивающую, пропитанную неуёмным стремлением к власти. Кто-то из тех, кто ему поддался, сумел с этим справиться, но другие, подобно тому же Карлу Карловичу Розенбергу, оказались слабы и зависимы от желания, коварство которого заключалось в том, как незаметно оно проникало в души магов и ведьм, подчиняя себе их волю, жизнь, душу. Порой к этому подключались демоны, видящие, как близко человек находится к пропасти. Им оставалось лишь его подтолкнуть. А иногда и демоны не требовались. Маги, в современном мире практически избавленные от преследований инквизиторов и охотников на ведьм, сами сооружали себе и виселицу, и дыбу, и костёр, куда отправлялись по собственной воле, отдавая всё ради цели, которая обычно сосредотачивалась на желании власти и непробиваемой уверенности в своём превосходстве над людьми, родившимися без крупицы магического дара.

Когда-то Дарий считал, что Мартин Шталь не принадлежит к этому роду магов, что он способен стать выше низменных устремлений, что не в его натуре без оглядки на последствия пользоваться другими людьми для достижения своих целей. Время показало, как он ошибался. Но, чтобы отдать долг, о котором тот сегодня напомнил, необходимо было помочь ему избавиться от проклятия. Да и найти артефакт, который несёт в себе столь опасную силу, способную наворотить дел, его прямая обязанность. Главное – проследить за тем, чтобы никто с этой вещью потом не скрылся.

Пошёл дождь, размывая и без того плохую дорожную колею. Резко стемнело. Вдалеке загремел гром. К начинающейся грозе добавился туман, в котором редко встречавшиеся фонари светились тускло, а столбы и вовсе казались невидимыми. По лобовому стеклу зашуршали «дворники».

– Не спишь? – спросил Княжевич, услышав, как зашевелилась на заднем сиденье Вероника.

– Задремала, но проснулась.

– Не нравится тебе такая погода?

– Почему? Погода, можно сказать, очень даже привычная. Лондонская, – добавила она. Повозившись, высунулась между передними сиденьями, задев его волосами. – Далеко ещё до города?

– Не очень, но этот объезд всё портит.

Подумалось, что Регина, должно быть, уже добралась до загородного дома Александра Владимировича, если решила отправиться туда, а не в город. Где остановился Дмитрий, ему было неизвестно. Возможно, там же, ведь именно по приглашению старшего Воронича он наверняка сюда и прилетел.

– Ничего, скоро будем дома, – с подбадривающей интонацией проговорила девушка, положив ладонь на его плечо. – Там Абрикос ждёт. Осторожно! – закричала она, глядя вперёд, где нестерпимо ярко и совсем близко блеснули фары другой машины, то ли только что включенные незадачливым водителем, то ли просто неожиданно вывернувшие из-за ближайшего поворота.

Автомобиль подбросило при попытке свернуть вбок. Заскрипели тормоза. Этот резкий звук показался слишком громким, но его тут же заглушили звон стекла и скрежет металла.

Вероника больше не кричала. Отцепив ремень безопасности, Дарий выбрался из машины, рванул заднюю дверцу, вытащил девушку. Перепуганную, с царапинами на плечах, но живую. Привлёк её к себе, обнял. Она доверчиво прижалась к его плечу, тяжело дыша, негромко всхлипывая и вздрагивая всем телом.

– Я этому автолюбителю сейчас ноги поотрываю, – прорычал Княжевич, неохотно выпуская из объятий притихшую девушку. – Он у меня забудет тот день, когда права получил. Будет теперь только на трамвае кататься.

Он направился к стоящей невдалеке машине. Та при столкновении пострадала чуть меньше. Водитель, разумеется, был жив, только выходить не торопился. Наверное, лихорадочно размышлял над тем, как переложить вину на другую сторону. Но Дарий был неопровержимо уверен, что ничего у того не выйдет.

– Подожди! – выдохнула Вероника, догнав его и схватив за руку. В её голосе слышался страх. – Эта машина… Там… В ней никого нет!

Теперь Княжевич и сам это видел. Пустое водительское сиденье, усеянное осколками разбитого лобового стекла. Чуть вдавленная в покрытый царапинами корпус передняя дверца.