Но рыцари, разумеется, были к этому готовы. Крепко сколоченные мостки, привезенные всадниками ехавшими попарно, проворно перекинули через овраги. Колонна кавалерии четко и быстро потекла через ворота.

– Коней, живо! – Салливан жестом подозвал Остина. – В седло, ты должен быть и там тоже.

Юноша ненадолго задержал взгляд на решительном, властном лице. Отвел глаза. Занося ногу в стремя еле заметно шевелил губами. Нехотя пришпорил коня, догоняя наставника и группу рыцарей, уже ехавших впереди.

Лорд Фрейзер был доволен. Рубеж взят, неожиданная атака удалась, противник отброшен. И седой рыцарь не собирался давать ему продыху. Подгоняя норовистого жеребца он лично вел первые пять сотен рыцарей на следующий стратегически важный участок. Оставалось выехать на вырубки, развернуться из длинной колонны в широкий строй и ударить на врага с фланга. Связать боем и задержать на позициях, пока не подоспеют остальные силы. Тогда можно будет окончательно отрубить длинные руки торговой лиги Редакара. Ну или хотя бы оттеснить противника в поля, где у них не будет ни единого шанса.

Колонна тяжелой кавалерии двигалась по проселочной дороге бодрой рысью. Смешанный лес вокруг, будто расступался и замирал от дробного стука подкованных копыт. Вдруг авангард замедлился, без команды, без видимой на то причины. Ехавший во главе колонны командующий с десятком других всадников, уже скрылись за крутым поворотом. Наконец послышался сигнал. Короткий приказ несколько раз повторился, передаваемый офицерами. Лорд Фрейзер плотно сжав бледные губы и слегка прищурив глаза напряженно смотрел прямо перед собой. В двухстах шагах дальше по дороге, путь преграждала очередная, сложенная из толстых тесанных бревен, стена. Сторожевые вышки, торчавшие из-за нее, были словно облеплены суетящимися бойцами. Ощетинившиеся кольями баррикады, виднеющиеся меж деревьями, уходили глубже в лес.

Салливан видел внутреннюю борьбу, отражающуюся на лице командующего. Знал, что они смогут взять очередной рубеж, но очень надеялся, что старый рыцарь не отдаст такого приказа. Так как на их пути мог встретиться еще не один такой и о внезапном ударе уже не могло быть и речи. Видимо лорд Фрейзер пришел к такому же выводу и скрипя зубами приказал повернуть обратно. До вырубок было не добраться, по крайней мере – раньше врага.

– Недооценить противника – значит потерпеть поражение досрочно, – с невероятно важным видом изрек грузный, одутловатый толстяк с жиденькой бороденкой. Несмотря на неуклюжую внешность, он был опытным, матерым командиром и пользовался в ордене заслуженным уважением. Но под испепеляющим взглядом Фрейзера заметно стушевался и продолжил несколько изменившимся голосом. – Эт… это я к чему… Повесить к чертовой матери ту безрукую задницу, что удавила единственного пленника!

На предложение особо не отреагировали. Офицеры, снова собравшиеся на военный совет под той самой секвойей, на том самом холме, к которому вынужденно вернулась армия, напряженно думали. Однако Салливан не строил иллюзий и сильно сомневался, что размышления большинства из них вообще могут привести хоть к чему-то. Разумеется он тоже был недоволен, когда узнал об инциденте. Пленника, которого он захватил при разведке одного из направлений, попросту удавил не в меру старательный рыцарь. То ли придушил, то ли отвесил слишком увесистого тумака, но кончилось все это не лучшим образом. Скончавшись еще до допроса – невезучий мужик унес с собой в могилу все, что знал. А ведь он мог обладать информацией, которая оказалась бы чертовски полезной. Например о количестве и расположении заслонов, укреплений, войск лиги и так далее. В любом случае – сейчас поздно было об этом жалеть.

– Жалеть о сделанном поздно, – Салливан заговорил, внимательно следя за лицами слушающих, – но составить новый план действий – самое время. Укрепления лиги оказались куда более основательными, чем мы могли предполагать. Столько рубежей обороны нам не преодолеть, по крайней мере – не преодолеть достаточно быстро. Стянувшиеся силы Редакара, рассредоточенные сейчас на десятки миль, вполне могут окружить нас, лишить возможности маневра на этих лесных дорогах. То, что это в основном пехота, ни сколько не облегчает нашей задачи, так как драться между этими холмами и балками конному почти невозможно. Более того – наши скромные запасы все больше истощаются, что вынуждает торопиться как с принятием решения, так и с его воплощением, – в глазах некоторых можно было прочесть робкое нетерпение. Большинство офицеров понимали, к чему клонит Салливан и многие из них желали того же. Желали, но не решались высказаться сами. – В связи с этим, я предлагаю… – он набрал в грудь больше воздуха и уверенно выдерживая холодный прищур Фрейзера, проговорил, – Предлагаю развернуться и форсированным маршем выступить на Кумрун. Барон Стенсбери обещал пойти к нам на встречу… Что ж… Если пойдем и мы – только быстрее встретимся. Если же его милость по каким-то причинам замешкался, – выговорил он с особым нажимом, – тем вернее будет решение выступать немедленно. Что бы не задержало барона, мы сможем помочь ему, сможем подсобить удачливым ополченцам Нима в их нелегком деле, – все поняли, что под нелегким делом Салливан подразумевал грабеж богатых окрестностей Кумруна.

Но, как оказалось, ни сегодняшнее незавидное положение армии, ни предрекаемая фон Элликотом добыча – не смогли перевесить простого, человеческого упрямства.

– Сильный человек всегда добьется того, к чему стремиться, – процедил лорд Фрейзер, не особенно стараясь, что бы его услышали. Тем не менее – слышали все.

И эту, как ни крути, довольно спорную формулу, не осмелился оспорить ни кто.

В ближайшие три дня было проведено еще несколько атак. Все – успешные с тактической точки зрения. И абсолютно бесполезные с точки зрения стратегической. Еще пара заслонов и баррикад были взяты, сожжены или развалены. Несмотря на то, что бойцы лиги оборонялись имея солидные укрепления – на одного павшего рыцаря приходилось в среднем два наемника. Сказывалась разница в выучке, в экипировке, в дисциплине. Но там, где