* * *

А после наступили дни Большого Сна.

Хотела бы я, чтобы это были дни Большого Секса, но нет. Меня интересовал только сон.

Без преувеличения я могла спать везде. Сначала я засыпала, стоило мне оказаться в горизонтальном положении. Буквально касалась головой подушки и вот я уже сплю. Однажды, Алекс стал целовать меня, уложил на кровать и… Правильно. Ничего не было. Потому что я моментально уснула.

Потом оказалось, что вообще-то я могу спать, как угодно. Сидя? Не вопрос.

Я спала на заднем сидении, пока мы ехали утром на работу. Я научилась принимать ванну во сне — набирала воду, добавляла пену, включала джакузи и спала, привалившись к бортику. Алекс был в ужасе, когда увидел.

Я засыпала с ноутбуком во время работы, за едой клевала носом, что уж говорить о книгах! Приехали мои учебники по подготовке к материнству. И знаете, их все прочел именно Алекс.

Я брала книгу и засыпала, не одолев и целой страницы. Для книги на английском достаточно было нескольких предложений. Взгляд просто скользил по незнакомым медицинским терминам таких, как «амниотическая жидкость», а потом — бац, и я уже сплю. Я с большим трудом одолела единственную книгу на русском, но в памяти ничего не осталось, как будто и не читала.

Однажды во время завтрака Алекс принес кухонные весы и, не говоря ни слова, стал выкладывать на них с превеликой осторожность рис. Когда весы показали 8 грамм, Алекс улыбнулся.

— Именно столько сейчас весит ребенок, — сказал он. — Как пятнадцать рисинок.

Я глядела квадратными глазами на горку риса. Живот уже ощутимо выпирал вперед, но в голове все равно до сих пор не укладывалось, что во мне растет настоящий ребенок и сейчас он весит, как пушинка.

8 грамм.

— А если их двое? — спросила я.

— Ты записана на УЗИ через неделю, тогда и узнаем.

Со следующей недели моя благодарность к Ройсу только возросла. Он решил, что все мы нуждаемся в познании энергии дзен и организовал в соседнем павильоне зону свободную от стресса. Там были мешки на полу, полумрак и шелестели в динамике звуки природы. Теперь я могла свободно спать в течение рабочего дня, не испытывая за это стыда. И кстати, не я одна.

Впрочем, спустя еще неделю я поняла, что могу спать даже с открытыми глазами. Во время обсуждений мой взгляд стекленел, а дыхание замедлялось.

Я мечтала о кофе, от которого могла бы взбодриться хоть немного, но даже от одной мысли о кофе, мне становилось плохо. Это был замкнутый круг, и я неуклонно превращалась в медведя в спячке, который все меньше участвовал в разработке сценария, ведь медведи не снимают кино.

Разумеется, я ездила ко всем врачам, к которым меня записал Джейк, и спала по дороге к ним, и во время анализов, если меня укладывали и, в целом, больше ничего не требовали. Все показатели, анализы и результаты были в норме для тех недель беременности, в которые я посещала этих врачей. Оставалась только встреча с акушером-гинекологом, женщиной, которая потом, предположительно, и будет принимать у меня роды.

К деcятой недели я отказалась от любимых джинсовых штанов и брюк. Хотя живот едва округлился, мне казалось, что в них мне не хватало воздуха, а это, свою очередь, усиливало токсикоз. После отказа от брюк, по случайности или нет, токсикоз стал появляться через день, и я скрестила пальцы в надежде, что скоро он исчезнет совсем и мы не станем лучшими друзьями на все девять месяцев, как пугали некоторые книги.

Конечно, я пока не носила специальную беременную одежду, но чувствовала, что мне уже не хватает платьев-футляров или юбок с завышенной талией. Алекс взял выходной на день УЗИ, и так как это был и мой выходной тоже, мы решили, что заодно завернем в магазины, чтобы пополнить гардероб. Я остро нуждалась в правильных бюстгальтерах, поскольку в прежних, рассчитанных на двоечку, моей теперешней груди было тесно.