— В мире всего шесть носителей, по числу материков планеты, — вдруг вспомнились слова Марьяны. — Шесть.

— Совершенно верно, новенький, — проговорила статная светловолосая женщина. На вид ей было лет тридцать, но глаза. Глаза! Из них смотрела вечность.

— Теперь ты шестой. Самый молодой из нас, — и чуть помолчав, добавила она. — Мне очень жаль. Правда.

Вот только жалости он не увидел.

У вечности глаза жестокие. В них нет места для жалости.

Александр на миг зажмурился, чтобы разорвать контакт, а потом взглянул на Марка. Тот смотрел себе под ноги и, казалось, ничего не слышал. Но вдруг он встрепенулся. Поднял голову и потянулся всем телом вправо. А затем и вовсе сделал несколько поспешных шагов в том направлении.

Вольный рванул за ним.

— Стой! — крикнула женщина. — Не мешай ему.

Но Александра уже было не остановить. В одно мгновение, догнав Гембела, он едва не врезался ему в спину, когда тот резко остановился. Туман, в который раз послушно разошелся, открывая обзор.

— Сущность! — воскликнул Вольный отступая.

Под ногами простиралась пропасть. Дна видно не было, как и края. Она тянулась и вправо, и влево, теряя очертания в тумане. Шириной метра три, но Александр почему-то знал, не перепрыгнуть. Как ни старайся. А, главное, сделай еще шаг, толкни случайно Марка, тот бы кубарем полетел вниз.

— Что это?

— Граница, — ответила женщина, успевшая подойти ближе.

— Граница чего?

— Наших владений и заодно наблюдательный пункт.

— Не понимаю! — закричал Александр. — Ничего не понимаю!

— Смотри, — просто сказала собеседница, протягивая руку. — За пропасть.

Он всмотрелся вперед и в ужасе застыл на месте. Чуть дальше от того края бушевал смерч. Черная воронка необъятных размеров. А рядом…

Он чудом остался на ногах. Ведь рядом стояли его воины.

— Дашка! Рада! — Александр бросился к краю. — Я здесь! Я здесь!!!

— Они не слышат. Не видят, не чувствую, не шевелятся. Не существуют.

— Дарья!!! Радка!!! — не хотел слышать он, не хотел понимать смысл сказанных женщиной слов, но пришлось.

Любимые, и вправду, были больше похожи на тени, чем на живых людей.

— Но как?! Почему?! За что?! — бессвязно шептал Вольный, упав на колени.

— Они тоже души. Души воинов, — продолжала говорить женщина. — Пустота не может всосать их в себя, пока мы здесь. Мы, словно якоря, не позволяем им унестись в пучину. Каждый миг смотрим на них и не можем переступить границу, боясь погубить. А еще ждем, когда время сделает это за нас, толкнув вперед рождением нового носителя.

Только после ее слов Александр заметил, что возле воронки болтались на ветру двенадцать теней. А еще едва видимые нити, которые тянулись от них в сторону носителей.

— После смерти защитники попадают сюда. Смешно, правда? — в голосе собеседницы послышалась горечь. — Сражаться с Пустотой и тварями, чтобы потом после смерти попасть прямиком к ней. Знаешь, для чего?

Вольный помотал головой.

— Чтобы тоже стать тварями.

— Почему? — прошептал он едва слышно. — Почему так происходит?

— Не знаю. Никто не знает. Даже самые древние из нас.

— И вы никогда не пытались перейти пропасть? Забрать их сюда, — Александр повернулся к собеседнице.

Она пожала плечами.

— Обойти ее невозможно. Она, словно кольцо на пальце. Без начала и конца.

— А перепрыгнуть? — не сдавался он. — Разбежаться и перелететь!

— На моей истории нет. Но древний Лок, тот, кого ты заменил, рассказывал, что однажды носитель попытался и…

— И?!

— И его затянуло в воронку вместе с воинами. Больше желающих не было.

— Прорыв! — вдруг заорал Гембел, до того спокойно стоявший у края.

Его тут же заволокло туманом. А после, когда клубы рассеялись, Александр никого не увидел.

— Куда он делся?!