прошлой жизни.

— Мы задержимся здесь надолго? — перебил его Александр.

— Надолго? — пожал плечами Петр. — Тут уж зависит только от вас троих. Месяц, два, три, год или больше. Как научитесь, так и уедете.

— Но у нас работа. Родственников предупредить опять же нужно. Отец, итак, наверное, полгорода на уши поставил. Да и с жильем сделать что-то надо, — наконец, проявила себя Дарья.

— Вот об этом я и говорю, — подтвердил Князев. — Родственникам перезвоните, придумаете что — нибудь, пока говорить правду им не стоит. Квартира? Сдайте в съем. Вернетесь из штаба, поживете сколько — то, если захотите.

— В каком смысле «сколько-то»? — не понял Александр.

— Через пару десятков лет соседи заинтересуются твоей суперской мордашкой, что скажешь? Под нож ложился, кожу на лице натягивал? — хмыкнул Петр.

— Суперской мордашкой? — насторожилась Дарья.

— Точно, — стукнул сам себя до того молчавший Горислав. — Они ж и не в курсе пока. Товарищи, — радостно провозгласил он. — Вы теперь как вампиры из книжек! Опаленные вечностью! Во! Не стареете, живете пока живется!

— Мда, и сколько же тогда вам? — поинтересовался Александр, скептически оглядев наставников, выглядящих неприлично молодо.

— Сто девять, — широко улыбнулся Фамильный. — Петя старше на целых два года.

Вольный неверяще присвистнул. Он, и вправду, не ожидал. Тут же стало понятно, отчего «молоденькая девушка» Марьяна называла их бесцеремонным «ребята». Вполне могла кликать и малышами, но тактично щадила их самолюбие.

— Вот только, — добавил дегтя Петр. — По статистике никто из защитников не умер своей смертью. Так что, не радуйтесь раньше времени. Ах да, по поводу работы. Вы официально приняты в компанию «Щит». Знакомьтесь, читайте договора, подписывайте, — бросил на стул три одинаковых темных папки.

— Здесь ваши телефоны, я забрал из процедурной, — Горислав поставил на тумбу небольшую коробку. — Еще момент, — он внимательно посмотрел на Любимову. — Рада, нам нужно поговорить о твоем отце.

Рада слушает, но не слышит. Не понимает. Не желает понимать. Зачем? Из-за нее обратился в пепел родной человек.

Сказанное незнакомцами кажется столь незначительным, бессмысленным и ненужным. Волнует одно: что ждет человека после смерти?

Попадет ли он в райские кущи или будет бесконечно гореть в огне грехов своих. Может, пройдя чистилище, воскреснет в новом теле, абсолютно не помня прошлой жизни. А если исчезнет, растворившись в бесконечном просторе вселенной? Как же узнать?

Рада отдала бы душу дьяволу за уверенность, что отцу хорошо там. Отпустила и не звала каждую ночь, справлялась сама, веря, что когда-нибудь, в следующей жизни вновь встретит его. И попросит прощения.

— Рада, нам нужно поговорить о твоем отце. Он не умер.

Что? Жив? Разве?! Смерть!!! Она сама способствовала. Валялась на полу и смотрела, как он умирал. Горел заживо!

— Радушка, ты меня слышишь? — спросил блондин.

Кто это Любимова до сих пор не знала. Не помнила, как попала в больницу, не представляла, откуда появились Вольный с Первоцвет. Да особо и не стремилась узнать. Александр пытался заговорить с ней, только желания шевелить губами не было.

— Слышу, — выдавила через силу. — Зачем это нужно?

Блондин присел рядом, взял ее за руку.

— Рада, — он замялся, подбирая слова. — Это был не твой отец. Понимаешь? Это тварь. Твой отец не приезжал в тот день. Он не умирал, не горел, понимаешь?

Рада подняла взгляд.

— Папа погиб.

Глаза нещадно защипало.

— Я сама видела, как он умирал.

— Тогда сгорела лишь кукла, внешне абсолютно идентичная, но и только.

Слезы побежали по щекам, по подбородку, закапали вниз.

— Но я видела! — крикнула она.

— Ты видела тварь, что приняла облик твоего отца, — будто маленькой, объяснял блондин. — Понимаешь? Сейчас нужно лишь встать и позвонить родителям. Ты услышишь его голос и успокоишься.

Рада упрямо замотала головой.

— Нет! Я не верю. Вы обманываете! Что вы хотите от меня?