— Это рука помощи, — покачал головой собеседник. — Брак можно оставить только на бумаге. Но все будут считать нас настоящими супругами. Мы можем пожениться хоть сегодня вечером. Поверь, я смогу это сделать.
Она не верила своим ушам. И продолжала щипать себя за руку, так, что там уже появился синяк. Берт не выдержал и мягко придержал ее ладонь. Ирен тупо уставилась на его запястье. Такое… мужское, сильное.
— Я не понимаю…
— Ну, — укоризненно произнес Берт, — ты же умная девушка.
— Вот именно! И не собираюсь подвергать тебя опасности! Тем более вряд ли твои родители обрадуются, если ты внезапно женишься на малознакомой девице.
— Во-первых, они уважают чужой выбор, во-вторых, они примут тебя с распростертыми объятиями хотя бы потому, что благодаря женитьбе я оставлю работу в полиции и вернусь в семейный бизнес.
— Чего? — Ирен аж вскочила на ноги. — С ума сошел? Ради меня на такое? Не надо! Это глупый разговор! Все, мне пора идти. Извини, я не должна была приходить.
Берт ее не удерживал. Лишь поинтересовался в спину Ирен:
— Так все-таки вернешься домой, Снежинка? Покоришься воле отца?
— Я не подвергну тебя опасности.
— Думаю, узнав, кто я, твой отец поймет, что бессилен. Смотри. Как я понял, вам подыскивают обеспеченных мужей. Брачные договоры заключаются еще в подростковом возрасте, как у вас с Ханом. Ну так просто смени жениха — и все. Думаю, у меня состояние будет побольше, чем у господина Зегерса.
— Это отвратительно, — прошептала Ирен. — Ощущение, что я ищу того, кто купит меня подороже.
Она смотрела на дверь. И собиралась с силами, чтобы уйти. А внутри все протестовало против такого решения. Так сильно, что сердце принималось ныть. Его защемило в тот миг, когда Берт подошел и слегка коснулся светлых волос Ирен.
— Глупости, мы ищем способы вернуть тебе нормальную жизнь. Кстати, если согласишься, то первое, что я сделаю, — заставлю тебя выбрать университет, где станешь учиться.
— Всегда хотела заняться ландшафтным дизайном.
— Заметано. Ну так что? Если согласишься, то через три часа станешь моей женой и свободной женщиной.
— Всегда считала, что это абсолютно противоречивые понятия.
Ирен глубоко вздохнула. Стало вдруг одновременно и страшно, и весело. Да, она порой играла на выдержке отца. Но такого поступка еще не совершала. Это не просто хулиганство, это… это она даже не знает, как назвать-то.
— Но ты уйдешь из любимой профессии.
— Знаешь, иногда наступает момент, когда приходится делать выбор. Я свой сделал очень легко. Ну так что?
Что-что, страшно ей было. Примерно как семь лет назад, когда Ирен впервые прыгнула с вышки в бассейн.
Она чуть вскинула лицо, чтобы встретиться взглядом с Бертом. И вспомнила их первое знакомство: вкус снежинок на губах, слова парня с теплыми карими глазами.
Может, в душе она всегда хотела снова увидеть его? И теперь ей дали шанс?
— Ты понимаешь, во что ввязываешься?
— А то! — кивнул Берт с каким-то отчаянно-веселым блеском в глазах. — Отвоевываю себе жену. Работящую, скромную, милую, которая может и тапоч… все, молчу, лучше начну звонить и устраивать нашу свадьбу.
— А я… — Ирен зачем-то попятилась в сторону кухни, огороженной от гостиной раздвижной стеклянной ширмой. — А мне тоже надо позвонить. Брату.
— Ты ему расскажешь?
Ирен замотала головой. Нет, ничего она не собиралась говорить, просто хотела услышать голос Богдана. Потому что… ну мало ли, вдруг после свадьбы он встанет на сторону отца и разругается с ней?
Богдан долго не брал трубку. А когда взял, то голос у него звучал так сонно, что Ирен с раскаянием вспомнила: у него-то сейчас раннее утро.
— Слушаю.
Она даже заколебалась: может, сбросить вызов и перезвонить потом, когда все закончится?
— Ирен, не молчи! Что-то случилось?
Нет, лучше не стоит. Ирен глубоко, так что заболело в груди, вдохнула прохладный воздух и проговорила чуть осипшим голосом:
— Богдан, мы можем поговорить?
— Что-то срочное?
