– Нашел где-то фотографию и носишься с ней, как дурень с писаной торбой! В вашем роду были зеки – это я точно знаю! – Мать тыкала пальцем в сторону отца.

– Я-то хоть за драку по молодости сидел, а ты – за убийство собственного мужа! – парировал отец. – В моих девочках течет благородная кровь!

– Сопли у них текут, а не благородная кровь! – смеялась мать.

Чаще всего такие перепалки заканчивались тем, что девочки забивались в угол от страха, а мать с отцом на повышенных тонах начинали выяснять отношения. Финал всегда был одинаков: мать, надавав отцу тумаков, швыряла его, обессиленного и пьяного, на пол.

После того как мать зарубила цыпленка, Надя возненавидела ее еще больше. К тому же после этого случая девочка ночью обмочилась. Утром мать заставила ее постирать трусики, а других не дала. Наказание продолжалось три дня. Все это время Надя ходила в школу без трусов. Ей казалось, что о ее позоре знает вся школа. Девочка ужасно боялась, что кто-нибудь из мальчишек это увидит, и тогда от насмешек не будет спасения. Поэтому все переменки она сидела за партой, боясь пошевелиться. Через некоторое время ночная беда повторилась. И опять Надю отправили в школу без нижнего белья. Позже девочка научилась хитрить: она заранее прятала трусики в сарае и, когда мать отправляла ее в школу без нижнего белья, пробиралась туда сама или просила об этом Веру. Затем засовывала трусики в портфель и по пути в школу, спрятавшись в кустах, надевала их…

Надя с замиранием сердца прошла в другую комнату. Интересно, почему эта комната кажется ей теперь такой маленькой? Кровати, на которой спали они с сестрой, не было. Скорее всего, кто-то не поленился сдать ее в металлолом. В спальне было сыро и пусто, и у Нади закружилась голова. Она поспешила выйти отсюда. Вдруг женщина заметила, что ящик стола приоткрыт, а в нем лежит фотография. Надя достала ее и перевернула. Это был снимок, который так бережно хранил ее отец. На нее смотрело ее отражение: красивая большеглазая графиня со светлыми волосами и нежной улыбкой. Надя спрятала фотографию в сумочку и вышла на свежий воздух, чтобы не задохнуться.

Куда же подевались жильцы этого дома? Спросить об этом было не у кого. Хутор вымер.

Неожиданно Надя услышала шум автомобильного мотора. Ее охватила паника. Вдруг сейчас появится мать и начнет сыпать проклятиями? Надя поспешила к своей машине, но запуталась в зарослях и упала в крапиву. Выбравшись оттуда, женщина увидела перед собой незнакомца.

– Вам помочь? – спросил он.

– Спасибо, не нужно, – ответила Надя и натянуто улыбнулась.

– Я председатель сельского совета, Николай Григорьевич, – представился мужчина.

– Здесь когда-то жили Сизовы. Вы не знаете, где они сейчас?

– Точно вам сказать не могу. Я на председательской должности двенадцать лет, и столько же лет тут никто не живет.

– Может, слышали от кого-нибудь, где они?

– Кажется, здесь произошла какая-то трагедия, а вот что именно – не помню, хоть убейте! Но вы можете проехать в село и расспросить там кого-нибудь из старожилов, – посоветовал он. – Они-то наверняка все знают.

– Спасибо, я подумаю, – сказала Надя.

Мужчина попрощался и уехал. Надя бросила печальный взгляд на дом, где было похоронено ее детство.

Когда она подходила к машине, внезапно налетел порыв сильного ветра. Надя быстро села за руль. Блеснула молния, и загрохотал такой гром, что женщина невольно вздрогнула. Она взглянула последний раз на заросли, и в яркой вспышке молнии ей привиделась мать с пучком крапивы в руках.

– Господи! – испуганно воскликнула Надя.

Она постаралась как можно быстрее покинуть это ужасное место. Вдруг хлынул ливень. Дворники не успевали стирать его косые потоки, и Надя уменьшила скорость. Сейчас она уже ругала себя за то, что разбередила старые раны. Ей пришлось приложить столько усилий, чтобы забыть это место, с которого начались ее несчастья!

Дождь усиливался, и раскаты грома в глухом лесу казались еще громче. Надя дрожала от страха и пережитого волнения. У нее в голове была одна мысль: «Быстрее бы покинуть это жуткое место и выехать на трассу!» «Лексус» вяло, словно откормленная утка, переваливался с боку на бок. Вот и большая лужа, одолеть которую Надя когда-то не смогла. Она с силой нажала на педаль газа, но дождь уже успел напакостить; машина не проскочила лужу с разгона, а лишь недовольно взвыла, и колеса начали пробуксовывать.

– Только не это! – воскликнула в сердцах Надя.

Она вновь и вновь пыталась выбраться из лужи. Казалось, прошлое засасывало ее, не желая отпускать.

– Не выйдет! – закричала женщина, сдала назад и, сделав еще один рывок, наконец освободилась из плена.

Надя с облегчением вздохнула. Только теперь она заметила, что вспотела от волнения. Хотела впустить немного воздуха, но так и не решилась этого сделать, словно боялась, что прошлое проберется к ней через окно автомобиля…

Вера ехала в такси, думая о том, что поступила правильно, не отправившись пешком разыскивать нужную улицу. Она могла бы потерять целый день и так и не найти дом, где живет ее сестра. Вера испытывала противоречивые чувства. С одной стороны, ее душу наполняла тихая радость от предстоящей встречи, с другой – накатывал страх, что Надя не захочет ее видеть. Много лет Вера считала, что ее сестры нет в живых. У нее в сумочке