наследства.

– Могу ли я забрать то, что возлюбленный дарил мне?

– Конечно, мисс Остин.

Не то чтобы я хотела что-то отдавать этой корыстной женщине, но было безумно интересно, к чему именно она приложит свои загребущие ручонки.

– Тогда мне нужно попасть в картинную галерею, – просияла она.

– Уайлд, вы не проводите нас? – попросила я, совершенно не представляя, где находится галерея.

Мисс Остин почему-то компании дворецкого не обрадовалась, но промолчала, стиснув зубы.

Мы поднялись аж на третий этаж уже моего дома – а я ведь здесь даже ни разу еще не была, – и вошли в просторное помещение с огромными окнами по одной стене. Все другие стены были увешаны картинами, портретами и даже оружием из драгоценных металлов. Да, дед был истинным ценителем! Здесь спокойно можно открывать музей искусств.

– Вот эту картину Доминик покупал для меня! – Дама ткнула пальчиком в шикарный морской пейзаж, обрамленный тяжелой рамой, инкрустированной сапфирами.

Я даже задумалась, что может стоить дороже: рама или сама работа художника.

– Потрясающий вид, – поделилась впечатлением я.

– И этот потрясающий вид мистер Бреннон купил около десяти лет назад, в Верне, кажется, – словно невзначай проговорил дворецкий.

Мисс Остин залилась густым румянцем и пошла дальше.

– Должно быть, я ошиблась, перепутала картины. Я не сильна в искусстве, подарки Доминика дороги мне исключительно как память. Сейчас я найду свой морской пейзаж, – заверила она.

Испытывая гордость за Уайлда, я не смогла сдержать ухмылку. Вскоре мисс Остин нашла еще одну картину, с изображением волн Розового моря, и указала на нее.

– Двадцать лет назад, Ненецк, – сообщил дворецкий.

Я еле удержалась, чтобы не прыснуть от смеха, а мисс Остин с упорством барана пошла дальше по галерее. Нашлось одно изображение морского сражения.

– Это подарок мистеру Бреннону от градоправителя, очень давний подарок, – прокомментировал Уайлд.

Потерпев неудачу с пейзажами, мисс Остин решила попытать счастья в другом жанре и указала на портрет дальнего предка рода Бреннон. Естественно, номер не прошел.

– Должно быть, Доминик хранил его в своем кабинете, – всплеснула руками женщина, – или в спальне. Могу я сходить туда одна?

– Вас смущает наше общество? – с насмешкой поинтересовалась я.

– Нет, что вы! Просто спальня Доминика – особое место для меня.

– Хорошо, мисс Остин, ступайте.

Она мгновенно ретировалась.

– Пусти козла в огород… – задумчиво проговорил дворецкий.

– Она всегда такая?

– Абсолютно.

– В спальне есть что-то ценное? – уточнила я, неспешно шагая к выходу из галереи.

– В спальне нет папоротника.

Едва Уайлд произнес это, нас оглушил пронзительный визг мисс Остин, встретившей возлюбленного. Давненько я так не смеялась.

Мы с дворецким очень спешили на выручку дорогой гостье, но, судя по воцарившейся тишине, как раз сейчас мисс Остин пребывала в глубоком обмороке. Мы убедились в этом, едва я распахнула дверь спальни деда. И в этот же момент в ворота особняка кто-то постучал с улицы. Дворецкий был вынужден оставить меня, а я предусмотрительно вырвала несколько стеблей из пучка папоротника, висящего в коридоре, и вошла в комнату.

– Мисс Остин, – осторожно позвала я.

Она лежала без сознания, правда, почему-то на кровати. Либо стояла как раз рядом с ней, либо настолько привыкла к обморокам, что интуитивно выбирала для них мягкие места. Женщина не отзывалась, и я забежала в ванную, чтобы набрать немного воды, но не успела – в комнате послышались странные звуки.

– Что с ней? Она жива?

– Не хватало еще одного трупа в этом доме!

– Мисс Остин в добром здравии. – Я узнала голос Уайлда и поспешила выйти из ванной.

В спальне меня ждали вчерашний следователь, мистер Деш и дворецкий, предусмотрительно захвативший нюхательную соль. Мисс Остин быстро