содрогающихся обрубков.

Привычно и даже не стоит внимания.

Вторая бестия оказалась на его пути, когда дорога нырнула в некое подобие ложбины, а хищные заросли почти сомкнулись над головой. Обычно тропы Упорядоченного не заводят умеющих ходить по ним в подобные места, но даже если и завели, такого, как Хаген, это не смутит.

Правда, на сей раз тропа завела прямо к логову сидячего проглота – твари, что врастает костями в ткань Межреальности и умеет так изогнуть все близлежащие пути с тропами, что ведут они прямиком в голодную пасть.

Жеребец Хагена не испугался, напротив, прибавил ходу, зло захрапел, словно ему не терпелось схватиться с врагом.

– Каков хозяин, таков и конь, да, приятель? – ученик Хедина похлопал скакуна по шее, привычно выхватил клинок.

…Метнувшиеся ловчие клешни-захваты с остриями и зацепами Хаген отбил, проскальзывая меж ними, уклоняясь и уворачиваясь; клинок с шипением рассекал плоть вместе с наросшими на ней пластами хитиновой брони.

– Зря ты это, приятель, – бросил Хаген, проезжая залитое тёмной кровью логово. – Сидел бы себе тихонечко, ловил мелких тварюшек, был бы цел и невредим.

Проглот ничего не ответил – нечем было отвечать.

На третий раз Хаген остановился. Дорога снова ныряла вниз, под крутой откос, тонула в волнах сизого тумана; а там, в этом тумане, явственно ощущалось движение, множественное, голодное и злое.

– Тебе это тоже не нравится? – вполголоса проговорил воитель коню.

Жеребец поглядел на Хагена фиолетовым глазом и согласно всхрапнул.

Третий раз. Это уже не случайность, не может быть случайностью.

Но как? Ученик Хедина ощутил бы наброшенное на него заклятие, привлекающее хищников Межреальности, представляющее его лёгкой добычей. Да и то сказать – пока что никого по-настоящему опасного на его пути не оказалось.

До сего момента.

Хаген не колебался. Решительно натянул поводья и двинулся в обход залитой клубящимся туманом низменности. Он давно уже не тот, что ищет победы в каждой схватке, зачастую бессмысленной.

Умеющий ходить между мирами всегда проложит новую дорогу там, где упёрлась в тупик или замкнулась в петлю старая.

Туман и ложбина остались по левую руку. Хаген настойчиво толкал коня противосолонь, обходя странное препятствие.

Правда, пробивать тропу становилось всё труднее – ощущение, словно бредёшь по грудь в вязкой тине. Так бывает, когда кто-то настойчиво пытается тебя остановить.

Глаза Хагена опасно сузились. Это будет интересно; давненько перед ним не оказывалось равного противника. Порученное Учителем он выполнял старательно, понимая, отчего тот возложил на него ношу легче действительных его сил, – Хаген не бессмертен, Познавший Тьму может лишь обманывать время, продлевая и продлевая жизнь своему ученику.

И для этого хединсейскому тану надлежало пребывать вдалеке, в поистине волшебном месте, таком как Долина Магов. Тамошние обитатели, сами того не зная, устроились очень подходяще; и даже когда по трусости переместили Долину куда подальше от угрозы вторжения козлоногих, то – наверное, инстинктивно – вновь выбрали место, как нельзя лучше подходящее для задуманного Учителем.

Но сейчас, так или иначе, ему нужно пройти. И он пройдёт.

Под копытами жеребца начала разворачиваться тропа, однако медленно и словно бы нехотя. Разворачивалась и сразу же гасла за спиной, не держалась; и всё время норовила свернуть влево, уткнуться в волны сизой мглы.

После того как пришлось в четвёртый раз исправлять её путь, Хаген не выдержал. Слез с седла, выдернул меч и осторожно зашагал к краю оврага, тотчас же придвинувшемуся с жадной готовностью.

Кто там прячется – уже не так важно. Межреальность огромна, никто не похвастается, что знает наперечёт всех её обитателей. Куда важнее, кто дерзнул шутить шутки с ним, Хагеном, таном Хединсея (тан – он тан навсегда).

Ученик Хедина застыл на краю заполненной туманом котловины. Велика… и всё растёт. Торчат над волнами мглы руки-ветки живого леса, словно затопленного половодьем, и кто-то беспрестанно снуёт, шмыгает, шевелится – там, под непроглядным одеялом клубящейся хмари.

Снуёт и шмыгает, но наверх благоразумно не лезет.

«Ну и не лезьте, не нужны вы мне здесь».

Хаген никогда не считал себя «чародеем». Его путь изменён Зерном Судьбы, и способности пришли с этим изменением. Сейчас же он настойчиво искал, кто же направил ищеек на его след, направил так ловко, что на нём самом не повисло ни одного следящего заклинания.

Это трудно – как сотворить такое, так и отыскать сотворившего. А труднее всего – не дать ему узнать, что ты его разыскиваешь.

Посмотрим, кто кого.

Коротким ударом Хаген вогнал меч прямо себе под ноги. Отступил на шаг и приготовился.