Гаврилой.

– С каким Гаврилой? У него есть фамилия?

– Его все знают: студент Гаврила. У них с Бузой было какое-то дело.

Адель нервно огляделась и мышкой юркнула в ближайший переулок, словно её и не было. Она тоже боялась, как все здесь, но нашла в себе смелость помочь и рассказать то, что знала.

– Студент Гаврила, – прошептала Рыча. – Студент Гаврила…

Это был след, по которому стоило пойти.

И тут порошок снова взлетел к потолку. Как облако. Я решила, что моё заклинание подействовало, обрадовалась, а потом вижу: песок осыпается вниз, как дождь! Нет! Как снег! И пока он сыпался, превратился в гигантского тигра с во-от такими клыками! – Ириска рубанула ладонью правой руки по предплечью левой, продемонстрировав собеседникам размер клыков. Длина, надо отдать должное, получилась серьёзной. – Тигр как зарычит! И давай пол скрести когтями. Я кричу: «Ашуга! Отвлеки его!» Но наша храбрая Бронерожка растерялась, и мне пришлось выпутываться самой.

Историю с Дремучим порошком Ириска пересказывала друзьям в четвёртый раз, и текст, как всегда бывает в подобных случаях, с каждым рассказом обрастал всё новыми и новыми подробностями. Детали охоты за взбесившейся волшебной смесью становились всё более фантастическими, и постепенно получалось так, что маленькая фея, рискуя жизнью и здоровьем, всё-таки сумела спасти Ашугу и остров от невиданной опасности. Что в это время делал Павсикакий, Ириска не уточняла.

– У меня оставался ещё один заряженный браслет, но порошок почувствовал, что я собираюсь атаковать, вновь рассыпался в пыль и превратился в гигантскую змею. В такого, знаете, удава, только в четыре раза больше обычного…

– Который опутал тебя кольцами? – уточнил Страус. – Как в прошлый раз?

– В какой ещё прошлый раз? – нахмурилась Ириска.

– Ты уже рассказывала про удава.

– Разумеется, рассказывала. Ведь так всё и было на самом деле!

– Именно так? – ехидно уточнил Хиша.

– Именно так, – уверенно подтвердила фея.

И покосилась на Петровича. Тот ухмыльнулся в бороду, но промолчал.

В путешествие они отправились на «Бандуре» и разместились в ней так, как привыкли с самого первого полёта: командир корабля Авессалом сидел слева, Ириска заняла расположенное справа кресло второго пилота, а Дикий всегда устраивался в проходе на перевёрнутом ведре. Им нравилось так летать и так болтать.

– Я слышал, – неожиданно произнёс Петрович, – что Дремучий порошок может проникнуть в голову и завладеть разумом человека.

– И управлять им, – поддержал инженера Страус.

– Разумом?

– Человеком.

– Как так управлять? – не поняла Ириска.

– Заставлять делать что-то абсолютно бессмысленное, – объяснил Хиша. – Например, рассказывать одну и ту же историю десять раз подряд…

– Я думала, вам интересно, – ледяным тоном заявила фея. – Жаль, что я ошибалась.

– У тебя сегодня странный взгляд, – продолжил ёрничать Страус. – Какой-то остановившийся.

– Не смешно, – отрезала девочка.

– Нужно перевернуть её верх ногами и потрясти, – авторитетно произнёс Авессалом. – Если песок из ушей посыплется, значит, в нашу славную Ириску действительно вселился Дремучий порошок.

– Он может вылететь и вселиться в вас, – ядовито сообщила девочка. – И тогда мне придётся сбросить вас за борт.

– Это ещё почему? – изумился Дикий.

– Потому что у взрослых Дремучий порошок не лечится.

– А я не взрослый, – тут же сориентировался Хиша. – Я, между прочим, по дикостраусиным меркам, ещё совсем дитя. Агу-агу.

– Это многое объясняет в твоём поведении, – с улыбкой протянул Петрович.

– Ты не отвлекайся, – посоветовала птица. – Ты вот рулишь и рули, следи за тем, чтобы мы оказались там, куда надо, а не куда занесёт твою «Бандуру».

– Занесёт, куда надо, – пообещал инженер.

– Пока что мы летим, летим, а воз и нынче здесь.