щитами внушительного хирда, а еще лучше – наведаться к твоему обидчику домой и сыграть в славную игру «Викинги спасают от пожара женщин, детей и ценные вещи».

Но если ты сам по себе и на твоей стороне лишь три десятка бойцов, то попытка мытарить флот из нескольких купеческих судов с пятью-шестью дюжинами головорезов вызовет у последних в лучшем случае удивление, а в худшем – острое желание настучать наглецам по дерзким головенкам.

Вот почему мой братец не стал с ходу огорчать доброго торговца, охрана которого минимум в два раза превосходила нас числом, заявлениями типа «власть переменилась, деньги – на бочку». Напротив, он очень любезно пригласил почтенного Биргера и его наиболее уважаемых спутников в гости. Наверх, в крепость. Выпить и закусить за счет заведения.

Биргер уже успел оглядеться и оценить «мирную» картину из пяти готовых к плаванию кораблей и шестого, который выволокли на мелководье и как раз готовили к килеванию. Готовили по-настоящему, однако начали процесс, как раз когда на воде появились гости.

Мирная картина дополнялась маленьким рынком, на котором торговые гости могли приобрести свежие продукты и всякую дорожную мелочь.

Глава каравана поглядел на Медвежонка, на пару качественно прикинутых бойцов (братьев Крумисонов), еще троих бойцов, попроще, расположившихся неподалеку, как раз у рынка, потом – очень внимательно и явно пытаясь что-то припомнить – на большой драккар, отнятый нами у Бьёрна Красное Копье…

Однако подвоха Биргер не заподозрил и во всеуслышание дал своим добро на высадку и приготовление обеда.

Место для подобных «пикников» располагалось неподалеку от причала. Здесь же можно было недорого прикупить дровишки, взять в аренду или насовсем большие котлы и вертела из сырого дерева, на которых можно было приготовить купленного здесь же поросенка. Или зайца – если кто-то предпочитал дичь домашнему мясцу.

Сам Биргер питаться здесь, на берегу, не собирался. Его ведь пригласили пожрать на халяву. И он повелся. Прихватил с собой двух «наиболее уважаемых спутников», которыми, по странному совпадению, оказались два его взрослых сына, и следом за Свартхёвди двинулся наверх, к крепости…

…Где его с подобающим уважением, весь в дорогой броне и золотых цацках, встретил лично я. И самым вежливым образом пригласил в большой дом: откушать, выпить и поговорить о делах насущных.

И уже там, у накрытого стола, я пояснил купцу, что таможенный пост, а равно и прилегающие к нему кирьяльские территории сменили юрисдикцию и теперь ими рулю я, ярл Ульф Свити из Сёлунда.

И мои люди, по странному стечению обстоятельств оказавшиеся здесь же, в доме, поддержали это заявление бодрыми возгласами. Выглядели же мои бойцы сейчас весьма и весьма достойно, потому что теперь даже дренги у меня щеголяли в броне, какая не у всякого хускарла имеется, и оружие тоже соответствовало. В общем, правильные такие удачливые викинги.

Почтенный Биргер неслабо напрягся. Что делают правильные викинги, которым удается захватить торговца? Правильно. Грабят и убивают. Последнее можно отменить, если предложить викингам что-то интересное. Например, выкуп.

Биргер, мужик несомненно тертый, все это осознал вмиг. Лицо, однако, держал неплохо.

А вот сыновья его, тинейджеры, владели собой похуже. Тот, что постарше, ровесник моего Вихорька, побледнел и чуток попятился, тот, что помладше, отрок лет четырнадцати примерно, набычился и даже рукоять тесака потрогал.

Просто потрогал, не более, потому что на одно плечо ему легла рука отца, а на второе – лапа Стюрмира. Паренёк оглянулся… И внял.

– Мое – только на одном корабле! – поспешно сообщил Биргер. – На остальных…

– Не бойся, купец, – мягко, почти ласково перебил его я, вертя на запястье браслет в виде толстенького золотого конька с изумрудными глазками. – Мы тебя не убьем. И не ограбим. Мы – не разбойники, а новые хозяева этих земель, и пришли мы надолго. Так что никто не помешает тебе ходить вверх-вниз по реке. А если помешает, скажи мне – и я накажу твоего обидчика.

Ну да. Три раза накажу. Того, с кем не совладают экипажи кораблей, превосходящие мою дружину минимум вдвое…

– Я – Ульф Свити, ярл из Сёлунда, – повторил я с упором на последнее слово. – Я не граблю тех, кто со мной дружен.

Слово «Сёлунд» было купцу знакомо. И он знал, кто там конунгствует.

Так что его следующий вопрос я предвидел. Биргер со всей аккуратностью человека, в чье брюшко вот-вот упрется меч, осведомился: вольный ли я человек или полномочный представитель чрезвычайно уважаемого и обласканного удачей Рагнара-конунга?

«Ни то и ни другое», – сообщил я уважаемому купцу. С Рагнаром я, понятно, знаком и в хороших отношениях, поскольку мой главный земельный надел (вполне можно допустить, что я и там – ярл) располагается именно на Сёлунде. Но в последний поход ходил вместе с его сыном Иваром Бескостным, который, собственно, и является моим нынешним покровителем.

Замечу: не соврал ни слова. Более того, поглядев на реакцию почтенного купца, решил, что надо бы указать Медвежонку, чтоб занес кусочек от нашего пирога Ивару Рагнарсону. За «крышу», так сказать. На выручку он к нам вряд ли придет, если запахнет паленым, но сам факт такой дружбы уже производит правильное впечатление на собеседников.

Купец немного поразмыслил, потом очень деликатно осведомился: что случилось с прежним держателем крепости Геллиром-хёвдингом?

«Он умер», – ответил я, не вдаваясь в подробности.