пыльные тряпки колыхались под ветерком, еще больше заслоняя свет. А деваться старлею Уколовой некуда. Только идти за девчонкой, ставшей такой близкой.

Женя посмотрела на доски. Те так и хотели скрипнуть. Хоть снимай обувь и без нее… Если хочешь остаться без пальцев. Случись что, потом отрезай- отгрызай, как гангрена от обморожения пойдет. Спокойно, никакого сумасшествия.

По стенке, прижимаясь и не коснувшись линялых дряблых опахал паутины. Вот так, молодчина, Женек, еще шажок. Слушай, тяни носом любые запахи и торопись не спеша… Стоп!

В прорехе, зиявшей в стене, шуршало. Нехорошо и знакомо. Так обычно шуршит тело, что пеленает кто-то в одиночку. Вот так, значит. Запах?

На обоняние Уколова не жаловалась. Никогда не жаловалась. Странно тянуло из дыры, серевшей дранкой, штукатуркой и деревом, раздолбанными временем. Мускусом, потом и… химией? Аптекой? Операционной? Чем-то едким и мерзким.

Заглянула Женя осторожно. Шарахнулась, не прячась. Ствол «грача», смотревшего в ее сторону, заметила почти краем глаза. И успела.

Пороховая резь перебила прочие запахи. Выстрел, еще один, и еще.

Уколова вжалась в стену напротив, припала к полу. Доски-предатели выдали, скрипнули. Стена тут же вспучилась белым, раздрызгивая крошки и пыль. Что пуле «ярыгина» какая-то там дерьмовая дранка? Ничего.

А вот ей патроны надо экономить. Один магазин и тройка в кармане, без запасной обоймы. Но и ответить следовало.

«Тульский-Токарев» ударил важно, куда басовитее предвоенного новодела-зазнайки. Стена раскрылась в обе стороны, отвалился почти кусок, следуя кинетической энергии и ярости пули, вырвавшейся из ствола.

Женя шандарахнула еще раз, целясь где-то на метр от досок вверх. Так Дашу точно не зацепит. А тварь, укравшую ее, может быть.

– Зачем ты пошла за мной?

Голос оказался приятным. Чуть хрипловатым, глубоким и густым. Так и лился, заполняя старый коридор. Женщина.

– Отдай девочку.

За стеной, модулируя совершенно непонятно, чуть рассмеялась тварь, умыкнувшая Дарью. Стена вспухла двумя попаданиями подряд, чуть не прищучив старлея.

– Не получится. А… ты жива. Жаль. Так было бы лучше всем.

Женя, отползая по полу, пальнула в ответ. На голос, надеясь на чудо. Не случилось. Медовое коварство в голосе противницы пришло с другой стороны. Вместе с еще одним выстрелом. Его Уколова уже ждала, перекатившись еще дальше от пролома. Через дырки внутрь коридора попадал свет.

– Как тебя зовут?

Батюшки, интересы какие…

– Не пали, – посоветовала стрелок. – Поговорим для ясности. Мне уходить надо.

– Дашу отпусти, курва!

Выстрел – как подтверждение слов. Мимо?… Мимо.

– Фу такой быть и так ругаться. Меня зовут Ласка. А тебя?

У нее все в порядке с головой? Стреляет Ласка хорошо. По голосу – почти два раза попала. Чудом ушла.

– Не буду стрелять. Извини. Утешь любопытство. Как тебя звать?

– Старший лейтенант Уколова.

Ласка засмеялась. Низко и возбуждающе. Мужики от ее смеха точно с ума сходили.

– А, точно, так и есть. Зачем оно тебе надо, Уколова?

Выстрел, выстрел, еще один, еще!!!

Новые лучики пробились в коридор, подсвечивая все увереннее. Так скоро и по тени стрелять станет. В комнате каркнуло, громко, хрипло. Опять ворона?!

Ей нужно было попасть внутрь раздолбанной комнаты, казавшейся из коридора безумно большой. Дотянуться до прорехи, нырнуть внутрь. Чертова Ласка сама себя поймала в ловушку. Ей бы бежать дальше, как смогла петлей вытащить Дашу, а она решила ее спеленать по рукам-ногам.

Иногда срабатывает шестое чувство. Интуиция или что-то еще. Уколова, только собиравшаяся рвануться к дырке в стене, выпустив почти все оставшиеся пули, решила проверить магазин. Что-то кольнуло изнутри нехорошим предчувствием. И… оказалась права.

Не шуметь, не шуметь… устье приемника пустое. Совсем. Женя быстро сунула руку в карман, похолодела, нащупав только дыру. И… пальцы слегка кольнуло холодком от патронов. Круглый бочок одного так и толкнулся в руку. Давай, мол, бери меня прямо сейчас и заряжай. Умница, дружок. Оставшиеся два товарища круглоносого крепыша подкатились почти сами по себе. Отлично.

– Чем воняет? – поинтересовалась Женя, ползком, на спине, отталкиваясь ступнями, двигаясь к прорехе.

– Транквилизатор. Чтобы не дергалась, – устало вздохнула Ласка. Бах! Еще одно световое пятно.

– Да не, я про мускус.