Женя скрипнула зубами, каблуками огрев свою по бокам. Беги, беги, милая, быстрее, быстрее!!!
Позади ревело и чуть подвывало. Раздалось таканье автоматной очереди, отбивающей четкий ритм. Сигнал своим подают. Сейчас еще и раке…
Зашипела сигнальная, разворачиваясь зеленой змеей, кипящей яростью сгорающего заряда. Вот и все, приехали…
Женя не оглядывалась. Ей хватало взгляда Азамата. Белого от злости на темном от усталости лице. Рев дробился, рассыпался на несколько, гудящих где-то по бокам. Догоняют, охватывают?!
Быстрей, милая, быстрей!
Лошади хрипели, почти зайцами скача через влажную, бесконечную, бело-грязную топь. Черные стволы и низкий рыже-серый кустарник близились, близились…
Рев распался на четыре отдельных рыка, гиканья, свиста. И, где-то прямо за спиной, заставляя подрагивать снежную ложбину, что никак не заканчивалась, мерно свистел двигателем стальной гигант. Его-то Женя ощущала почти всей спиной, даже не видя. Танк, металлический динозавр, вырвавшийся из прошлого, рвался к ним не хуже компаньонов на колесах.
Женя не выдержала, мазнула глазами по бокам. Назад… нет, не хватило сил и храбрости. Железное страшилище, накатывающее оттуда, пригвоздило бы ее только видом. Лишь по бокам не так жутко.
Боевые вездеходы, разведывательные и грузопассажирские, для десанта. «Выдры», грузовик-наливник и «Тайфун», как новенькие, защитно- камуфлированные, охватывали с флангов. Тянулись к ним, плюя на желание Даши прикрыть их своим телом. С крайнего, при желании, ее или Азамата сняли бы влет. Вон, на броне, подпрыгивая, торчат фигурки с оружием. Вряд ли нет среди них снайпера. Да-да…
До леса почти рукой подать… только толку?
Азамат, оскалившись, на ходу перезарядил обрез, сунул в кобуру. Вскинул семьдесят четвертый, подкинутый от щедрот атаманшей Атиллой. Прицелился в крайний броневик… люди прижались к корпусу, машина забрала в сторону, прикрывая десант выброшенным снегом и комьями земли из-под высоченных покрышек.
Не хотят стрелять… странно. Может, и сложится.
Через темный строй стволов что-то желтело. Азамат гнал туда, к обломанным клыкам-зданиям чего-то, торчавшего впереди. Какая разница, чего, какая…
Рык двигателя слева вдруг начал нарастать, накатывать басом и свистом. Азамат, развернувшись к нему, резанул очередью. Прозвенело, раскатываясь попаданиями.
Женя, хватая холодный острый воздух широко открытым ртом, глянула… на броне – ни души. Броневик шел наперехват, почти догнав, тот самый, нашедший их, шел, явно желая вырваться вперед и встать, перекрывая путь.
Азамат, матерясь, начал уходить в сторону, рвался в промежуток между щучьемордыми автомобилями. Женя, поняв замысел, ударила свою лошадь ножом, плюнув на доброту. Быстрее, быстрее!!!
Запасная, отстав, дико закричала за спиной, завопила почти человеческим визгом, вдруг резко прекратившимся. Не оглядываться, не оглядываться… Дрожь земли, проминаемой гусеницами гиганта, доставала даже через мускулы и горячую шкуру бешено несущейся башкирки. Быстрее, быстрее, милая!!!
Броневик взвыл сильнее, вырываясь стремительным броском корпуса, почти пропав в раскидываемом снегу. Белое крошево било вверх и в стороны фонтанами, хрустело под бешено крутящимися покрышками. Азамат, лупя серую поводом промеж ушей, свистел, гикал, подгонял, как мог.
Сыро пахло мокрой шерстью, ее, Жени, потом, тающим снегом. Резко перло порохом от Азамата. Мир вдруг обострился, сжавшись в сферу вокруг них и погони. Они уходили неделю, удачно, ловко… и вот.
Броневик, торжествующе хрипя оборотами, вырвался перед ними, начав замыкать петлю. Азамат, стреляя без остановки, хотел попасть в колеса. Сзади и по бокам нагоняли. Даша, догнав Уколову, побелела, сцепив губы. Глаза лихорадочно блестели. Но не темнели.
Нет шансов. И выхода нет. Женя еле слышно выдохнула. Потянула из-за пояса ТТ Костыля, найденный в Асгарде и оставленный у себя. Что-то надоело ей бегать.
Умирать, так весело. Или с музы…
Белая дымная полоса протянулась к ним из-за деревьев. Уколова открыла рот, пытаясь предупредить Дашу, открыла – и не успела.
Кумулятивный снаряд не заставляет все внутри машины сгорать из-за температуры. Струя прожигает броню и, при удаче или умении стрелка, заставляет из-за раскаленных осколков загораться боезапас. Вот и все. Уколова прекрасно помнила занятия и теорию.
Только шиш оно помогло здесь и сейчас.
Броневик вдрух набух, на мгновение оказавшись почти сверху. Броня надулась горбом, задрав башенку, раздалась, умирающе скрипнув. И лопнула, распускаясь лепестками подснежника.
Взрыв ударил горячо, бросив волну вокруг. Башня, загудев, улетела вбок, хрустнула металлом кабины грузовика-вездехода, нагло вломившись внутрь. Грузовик застонал, заваливаясь набок.
