Свой стакан Белламус оставил нетронутым.

– Анакимов можно понять. Нас тоже. Но гибридов никак. Как устроен процесс принятия ими решений, не знает никто. По крайней мере, ни разу не встречал человека, который мог бы правильно его интерпретировать. Самый неожиданный повод может спровоцировать их на безудержную ярость.

– Все же странно: держать на ферме животных, способных замыслить против тебя зло, – заметил Сте?пан.

– Управлять ими – целое искусство, – пояснил Белламус. – И эти селяне в нем поднаторели. Если нельзя понять, каким образом гибриды реагируют, значит, не надо давать ничего, что спровоцирует их реакцию. Просто держать их в одних и тех же условиях и ценой проб и ошибок выявлять способы, которые могут их успокоить.

Какое-то время Сте?пан задумчиво смотрел внутрь стакана.

– А как они их разводят?

– Для этого используются захваченные анакимские женщины, – пояснил Белламус. – Но сами гибриды бесплодны, и большинство не доживает до совершеннолетия. – Белламус хотел закончить на этом, но Сте?пан нахмурился, и он продолжил: – Они испытывают невыносимые головные боли, а у мальчиков еще, как правило, имеются проблемы с дыханием. – Он пожал плечами, увидев странное выражение, застывшее на лице Сте?пана. – Это их судьба. У здешних крестьян тяжелая жизнь, а ненависть к анакимам куда глубже, чем мы способны оценить.

– Какие мрачные обычаи, – сказал Сте?пан. – Я не стал бы разводить даже лошадей, если б знал, что почти никто из них не выживет.

– Я бы тоже, – согласился Белламус, – но анакимы не животные, к которым можно относиться нейтрально. – Он кивнул в сторону столов, за которыми молча сидели селяне и продолжали пристально рассматривать новоприбывших. – Все эти люди рано или поздно потеряют семьи. Здешние земли подвергаются набегам каждый год – с уничтожением всех средств к существованию. – Белламус немного помолчал. – Я против таких методов селекции, но не могу сказать с уверенностью, что не поступал бы так же, окажись на их месте. Многие из них – хорошие люди, но я никогда не слышал от них возражений против использования рабов-гибридов. Если б я родился в этой деревне, каковы были бы у меня шансы прекратить такую практику?

– Эдак можно оправдать любое преступление, – осторожно заметил Сте?пан.

– Ты прав, – согласился Белламус. – Если бы я оказался здесь в другом качестве, то, возможно, уже судил бы их. Но пока моя задача – собрать как можно больше информации об этих землях, как и о землях по ту сторону Абуса. Если я начну осуждать этих людей, то рискую пропустить что-нибудь важное. – Белламус наконец поднял свой стакан. – Давай не будем об этом, дружище. За выживание!

– За эль! – эхом ответил Сте?пан и чокнулся с Белламусом.

Они выпили. Вскоре выпивкой были обеспечены и все счастливчики из числа их солдат, которые первыми оказались внутри таверны. Разнообразные емкости – от мисок для скота до сапог – наполнялись пенящимся элем и выносились наружу, где их встречали с приглушенными радостными криками, которые можно было расслышать из-за стены. Белламус улыбнулся. Как только тепло от грязного очага, потрескивавшего в одном из углов таверны, стало проникать под сырую одежду, его стало окутывать что-то вроде эйфории. Сейчас главное выжить. Его счеты с Черной Страной могут и подождать.

Сидящий рядом Сте?пан отражал добродушные насмешки, сыпавшиеся в его адрес. Во время их первой победоносной битвы в затопленной пойме он так свирепо махнул мечом, отражая атаку Черной Кавалерии, что случайно попал в шею собственной лошади и убил ее.

– Согласен, смешно получилось, – говорил Сте?пан веселящимся солдатам. Те падали лицом на руки от хохота и утирали катящиеся по щекам слезы. – Но это гораздо проще, чем вы можете себе представить. И этот удар спас меня! Лошадь рухнула, и лезвие, уже нацеленное мне в шею, пролетело выше головы.

Хозяин таверны вернулся – по-прежнему с мехом, зажатым под мышкой – и сообщил, что еду уже отправили из соседней, более крупной деревни. Белламус поблагодарил его и пригласил присоединиться к их компании. Хозяин, чьи косы были жидковаты по причине разросшейся лысины на лбу, а щеки свисали бы ниже челюсти, если б снизу их не подпирали не менее дряблые складки кожи, втиснулся между Сте?паном и тем, кто сидел с ним рядом.

– Давно к нам не заходили путники, – сказал он. – Я никого не ожидал увидеть этой зимой, не говоря уж о четырех сотнях воинов. Откуда вы идете, лорд?

Многие анакимские словечки по-прежнему проскакивали в его речи, и Белламус заметил, что Сте?пан напряженно хмурится, пытаясь разобрать сказанное хозяином.

Белламус вяло улыбнулся:

– Я не лорд, друг. Мы пришли из-за Абуса.

Хозяин таверны кивнул с таким видом, словно не ожидал услышать ничего иного.

– Я так и думал. – Он наклонился поближе к Белламусу. – Недавно туда ушла армия, возглавляемая графом Уиллемом. Вы не знаете, что с ней случилось?

Сте?пан выпрямился – он явно был доволен тем, что понял последнюю фразу – и широко раскинул руки, указывая на людей, сидящих за столом.

– Она перед тобой! – прогудел он.

Хозяин кивнул еще раз, дав понять, что не удивлен и этим.

– Не ожидал, что вас окажется так много, – сказал он. – Немногие ушедшие за реку возвращаются обратно.