Вязкая, густая, пугающая, скрытая гладкой зеркальной непроницаемой поверхностью. Она закрыла и зрачок, и радужку, растянувшись на весь белок, полностью затопив глаза лерата. Она манила, притягивала и пугала одновременно, как и лицо, ставшее восковой безликой маской. На нём не шевелился ни один мускул, не кривились губы в усмешке, не двигались веки…

Даже для того, кто был воспитан Аделионом, кто был его учеником, другом и практически единственным членом семьи, то есть для Эмита зрелище было воистину жутковатым.

И означало только одно.

Перенасыщение.

Эмоции Карины, отданные лерату помимо тех, что до краёв заполнили собой магический накопитель, едва не сломав его изнутри (Эмит сумел разглядеть в полумраке комнаты небольшую трещину на поверхности колокольчика), были многим больше, чем сущность Аделиона могла в себя вместить. Наверняка его буквально разрывало изнутри, и лишь благодаря невероятной силе воли один из наследников Тёмной крепости смог держать себя в руках. Хотя и неизвестно, каким образом ему это удавалось – как вести себя в подобных ситуациях, не знал никто из жителей Рос’шата.

Уже много веков ни один из лератов не слышал о том, что эмоциями и магией можно реально пресытиться…

– Она не маранта. – Младший лерат тихо выдохнул воздух, ставший вмиг ледяным. Ему хватило нескольких секунд, чтобы, не выдержав, отвести взгляд от непроницаемых глаз Аделиона и произвести в уме некоторые сложные расчёты, известные только ему одному. – Создавая накопитель, я рассчитывал на эмоции обычных провидиц, усиленные в десятки, максимум в сотню раз. Этих колокольчиков вполне должно было хватить на несколько недель, даже если она каждый день испытывала бы эмоциональный взрыв. Но то, что я увидел сейчас… заставляет задуматься, что ни один из наших металлов не сможет удержать в себе подобное. Разве что…

– Меня не интересуют подробности, – пустым голосом ответил Аделион, вновь устремляя отсутствующий взгляд в сторону камина. – Сделай всё, что сможешь.

– Понял, – кивнул повелитель льда, прекрасно уловив намёк, прозвучавший в словах собеседника, точнее, в его интонациях. Рассеянно проведя рукой по светлым волосам, Эмит встал. – Я займусь им сейчас же, иначе ещё одно хорошее настроение Карины – и тебя просто разорвёт. Об остальном, я думаю, мы можем поговорить потом.

Лерат не ответил, но хоть какой-то оттенок эмоций всё же промелькнул на мгновение на его неподвижном лице. Приняв это за хороший знак, Эмит остановился уже у самой входной двери и как бы между прочим посоветовал:

– Будет лучше сбросить лишнюю энергию. Если тебе интересно, крепостная стена уже давно нуждается в ремонте.

И ушёл, кинув напоследок быстрый взгляд на закрытый балдахин, в одном из углов которого, как ему показалось, кто-то ворочался, пытаясь отыскать выход, недовольно порыкивая при этом. И, что немаловажно, мужчина успел заметить, как губы наследника Амил Ратана разошлись в неуловимой усмешке – похоже, он внял его совету.

Как ни странно, но стену вокруг Тёмной крепости действительно пора подлатать. Так почему не совместить эти два дела? Что же до остального…

Эмиту предстояла бессонная ночь. Хотя до рассвета времени оставалось катастрофически мало…

Не хотелось спать и Аделиону. Сила и впрямь, едва не разрывая, переполняла его. Вместе с ней бушевали и эмоции, и усмирить их, как и магию, удалось, лишь только загнав себя в состояние холодной, равнодушной отрешённости. Но только надолго ли?..

Обведя спальню невидящим взглядом, лерат негромко произнёс одно-единственное имя:

– Демон.

Копошение в углу кровати прекратилось, и в ночной тишине раздался лёгкий шорох, потом звук соприкосновения острых когтей о каменные ступени, и вновь всё стихло – шаги дархара заглушил толстый ворс ковра. Несколько секунд – и защитник маленькой маранты уже сидел напротив кресла, внимательным взглядом рассматривая того, кто его позвал. В слишком умных глазах подросшего существа не было ни тени насмешки или издёвки – он чувствовал, что на сей раз речь пойдёт о серьёзных вещах.

Спокойно выдержав взгляд пса, Аделион вытянул вперёд руку ладонью вверх и позволил дархару подойти, чтобы он обнюхал лежащий на ней предмет. Им оказался небольшой флакон из тёмно-зелёного стекла. Когда Демон вновь сел на задние лапы, лерат почти незаметно усмехнулся и… с силой сжал в кулаке пузырёк. Тонкое стекло, не выдержав, хрустнуло, разрезав кожу мужчины и окрасив её в ярко-алый цвет.

Уши дархара встали торчком. Склонив голову набок, истинный защитник Карины наблюдал, как стекло, повинуясь воле наследника Амил Ратана, начинает вновь собираться в единое целое, заключая в себя багряную жидкость, которая не просто осталась внутри, но теперь была и в стенках хрупкого сосуда.

Несколько мгновений – и на абсолютно целой ладони стоял всё тот же флакон, разве что цвет его стал чуть ярче. Подняв вторую руку, Аделион провёл ногтем большого пальца по подушечке среднего, словно скатывая что-то по коже. И на пальце появилась густая тёмно-алая капля, которую мужчина сбросил во флакон, добавив к своей крови.

Кровь Карины, частичку которой он сумел сохранить, когда лечил укус дархара, смешанная с его кровью, позволит будущему владельцу Тёмной крепости иметь возможность влиять… нет, не влиять, скорее, иногда, по мере необходимости воздействовать на магическое существо. Зная упрямый