молодые, боевого опыта наверняка мало. Это минус. Но и плюсы есть – выносливы и без амбиций. Как только привели осёдланную лошадь, кавалькада вынеслась со двора к пристани, там уже ждало судно. Погрузка заняла четверть часа, и корабль сразу же отплыл.

Папой римским с 1294 по 1303 год был Бонифаций VIII, человек властолюбивый, высокомерный, самонадеянный. Он не замечал, что нравы духовенства испортились. Священники стали предаваться блуду и пьянству, обжорству и стяжательству. Пороки служителей церкви стали вызывать в народе справедливые нарекания. Бонифаций в 1300 году призвал в Рим сотни тысяч богомольцев обещанием отпустить грехи за посещение святынь Ватикана.

Папа считал, что миром должна править церковь, а короли – лишь временные люди на Земле. Альбрехт, король Священной Римской империи, согласился. Но Филипп IV Красивый не желал повиноваться папе. Епископы и кардиналы Франции и Аппенин жаловались папе, что короли обложили их податями, чего ранее не было. Папа издал буллу, в которой грозил отлучением от церкви правителей государств за обложение налогами без папского согласия. Английский король Эдуард I не стал спорить, налоги отменил. А Филипп отказался, мало того – запретил вывозить из Франции драгоценные металлы – серебро и золото. Поступления из Франции, от приходов и орденов, составляли значительную часть, запрет ударил по казне папы. Филипп и Бонифаций обменялись довольно дерзкими посланиями. Осенью 1302 года папа созвал в Риме церковный собор, на котором обвинил Филиппа в самоуправстве, потрясении вековых устоев. В ответ Филипп срочно собрал первые во Франции генеральные штаты, на которые прибыли прелаты, сеньоры и городские власти. Как верноподданные, они заявили, что подчиняются королю, а король – Богу. Папа, как узнал о решении, разгневался, отлучил Филиппа от церкви и объявил лишённым престола. Филипп посмеялся и, дабы наказать папу, показать, что земная власть королей выше и сильнее власти духовной, направил в Италию своего хранителя печати Ногарэ с поручением захватить папу и доставить во Францию, не особо церемонясь. Ногарэ, политик хитрый, опытный и беспринципный, был в некотором замешательстве. Невозможно привести в Италию, чужую страну, отряд вооружённых людей, а кроме того, папа не девица лёгкого поведения с Монмартра. При любой накладке захватчиков изрубят на куски, не спросив – кто такой?

Через доверенных людей Ногарэ вызнал недовольных папой в Италии. Такие нашлись. Небольшой, но знатный род Колонна. Глава рода прельстился за золото франков, собрал отребье и напал на замок Ананьи, папскую загородную резиденцию. Охрана замка была слабой, папа надеялся на свой авторитет. Отребье, среди которых было только два профессиональных воина, охрану легко перебило, прислугу заперли в хозяйственных постройках. Маркиз Колонна известил Ногарэ об исполнении плана и получил обещанные деньги. Вот уж поистине – сребреники для Иуды. Ногарэ поджидал недалеко от замка, в деревенской траттории. В случае неудачи десятки свидетелей могли подтвердить его присутствие. Ногарэ в сопровождении двух конных ратников примчался в замок, объявил Бонифацию, что тот в плену, а когда папа возмутился, ударил его по лицу железной перчаткой, разбив губу.

Отребье тут же закрыло ворота на засовы. Ногарэ, прежде сомневавшийся в исходе, стал думать, как незаметно переправить папу во Францию. Плотных границ, как сейчас, не было, но на всех дорогах находилась пограничная стража. Надо было искать контрабандистов, отлично знающих потайные тропы и перевалы. Опять загвоздка, по ним можно ехать только верхом, карета не пройдёт, а папа стар и несколько десятков километров трудной дороги может не выдержать. Для Ногарэ главное было – обойти итальянскую стражу, а французы даже не пикнут, получив указание от самого Филиппа.

Оказалось, план Ногарэ был хорош только на бумаге. Итальянская стража продажна и за деньги пропустит хоть караван контрабанды. Но папа – иное дело, итальянские служивые люди – ревнивые католики, и будут проблемы. Папа – величина среди христиан. Правда, Ногарэ недоумевал, что будет делать с папой король Филипп. Если убьёт, Франции объявят войну все страны Европы, в первую очередь – Англия и Германия, две наиболее сильных державы. Не останется в стороне и Испания, южный сосед Франции. Ногарэ, как опытный и дальновидный политик, побаивался, что в случае непредвиденных обстоятельств король свалит всю вину на него, на исполнителя. Скажет – я не знал, хранитель печати действовал сам и заслуживает самой суровой кары. Что делать, не любят короли конфузы и провалы, проще перевести стрелки на подданных. А Филипп IV хоть и носит прозвище Красивый, с таким же успехом мог прозываться Жестокий.

Помогли итальянские пособники, нашли на участке границы пограничную стражу, за деньги готовую на всё. Ногарэ распорядился купить или арендовать карету для папы. В замке была карета, на которой папа приехал из Рима, но её знал каждый католик, уж больно приметная.

Александр боялся, что опоздает, и папу из замка перевезут в другое место или вовсе успеют вывезти во Францию. Почти весь путь проделали на рысях. Наконец добрались, уже под вечер. Остановились на постоялом дворе. Прислуга поставила лошадей в денники, задала овса. Крестоносцы тоже поели, второй раз за день.

– Ты, Стефано, со мной, остальные отдыхать.

Всё оружие и броню оставили на постоялом дворе, не воевать шли, а на разведку. Для начала надо выяснить – здесь ли ещё папа. И если здесь, то какова охрана? Это первостепенно и важно. Стефано подвёл к замку. Стены каменные, старая постройка, высота метров пять. Ворота в замок одни, перед ними подъёмный мост через ров, но мост опущен. За стенами видны верхние этажи зданий.

– Стефано, ты когда-нибудь в замке был?

– Кто меня пустит?

– Стало быть, расположения не знаешь, – пробормотал Саша.

Надо бы «кошку» и верёвку. «Кошка» представляла собой трёх – или четырёхпалый железный крюк, который можно забросить на стену и подтянуться по привязанной к «кошке» верёвке. Второпях, ещё в Лимасоле, о «кошке» никто не подумал.

– Стефано, держи монету, скачи в деревню по соседству, купи или закажи срочно у кузнеца, даже своруй «кошку» и верёвку, в двадцать локтей