знали про твои намерения. И про ее силу…

Убить меня? И снова я слышу о «моей силе». Сколько о ней разговоров! Но ЧТО это за сила такая?!

Лей продолжает:

– …но убивать младенца я не хотела. Я пощадила ее. Что бы ни болтали о капитане Лей Фол, я не детоубийца. Вряд ли такое можно сказать о других магонских капитанах. Например, о тебе.

Заль делает шаг вперед, но ее мгновенно хватают под руки.

– Ты спрятала от меня мою дочь на пятнадцать лет! – кричит она со слезами на глазах.

Лей поворачивается ко мне.

– Если бы в Маганветаре узнали, что ты жива, тебя бы сразу прикончили. Я заплатила Дыханию, чтобы оно поместило тебя в земную оболочку и подменило тобой утопленницу, которую ему было поручено доставить наверх. Я намеревалась вернуть тебя, когда все уляжется, но у столичных жителей хорошая память. – Она заглядывает мне в лицо. – Если ты не утратила своих способностей, значит, я не зря пожертвовала карьерой. А если утратила? Что ж, видно, судьба у меня такая.

Она обращается к Заль:

– И вот ты ее нашла. Но, полагаю, помимо воссоединения семьи у тебя были и другие мотивы.

– Я люблю свою дочь! – в негодовании кричит Заль. – Я никогда не переставала ее любить.

По знаку Лей пираты затыкают моей матери рот. Она пытается вырваться и продолжает что-то кричать с кляпом во рту.

Лей со вздохом переводит взгляд на меня.

– Ты должна была умереть, Аза Рэй. Почему ты до сих пор жива? Как утопленникам удалось сохранить тебе жизнь?

– Не знаю, – говорю я. И это чистая правда: я ничего не знаю.

– Я уже слышала ту песню, которая только что помогла тебе спастись. Ты пела ее на этом самом корабле, когда была еще младенцем. Именно тогда у твоей матери начали зарождаться сумасшедшие идеи. Она решила, что именно ты избавишь наш народ от всех невзгод. Спой еще раз, девочка. Покажи нам, какие у твоей матери на тебя планы. – Она впивается в меня глазами.

– Я вообще-то не умею петь, – говорю я. – Не знаю, чего вы там ищете, но вы явно обратились не по адресу.

– Еще как умеешь, – шепчет Дай у меня за спиной. – Пой так же, как ты пела внизу.

Милект скребет лапками и ерзает у меня в груди. Он тоже хочет петь. Все вокруг замедляется.

Где-то под нами стонет Кару, проклиная весь корабль и саму жизнь. Его призрачная песня окутывает меня и эхом отдается в голове. Я так чутко ее чувствую, что мне кажется, будто я сама пою каждую ноту. Она гудит у меня в ушах.

Один пират приближается к гроту и начинает водить шпагой по его крыльям. Парус пронзительно взвизгивает.

От этого зрелища у меня падает сердце. Это же мой парус. Это мой друг, внезапно осознаю я. Что бы там ни говорила Заль, я уверена, он чувствует боль. И сейчас его пытают.

Я издаю тихий звук, больше похожий на писк.

Лей смотрит на меня, склонив голову набок и нахмурив лоб.

– Похоже, твоя песня уже не та, какой была прежде. Может быть, и не стоило забирать тебя у матери.

С моих губ срывается еще один робкий звук, и она отворачивается.

– Либо жизнь среди утопленников ее изменила, либо мы изначально в ней ошибались. Заль в свое время была непревзойденной певуньей, а этой девчонке до нее далеко. Заберите с корабля все зерно, – приказывает она своей команде, и в ее голосе звучит грусть. – Вычистите трюм и потопите корабль. А Заль бросьте в карцер.

Она считает меня слабой? Она думает, что я ни на что не способна? Они убьют меня? Нас всех?

Один из пиратов хватает меня за руку. Я резко отклоняюсь назад, но мне не хватает сил. Он ведет меня на корму. Милект визгливо щебечет в моей груди, а снизу доносятся стоны призрачной птицы. Подо мной простирается небо, я стою на бортике, а пальцы ног свисают за его края, меня шатает, но я пытаюсь удержать равновесие. И в этот момент я думаю: неужели все так кончится? После того, как я спаслась, после того, как Дай пришел мне на помощь?

НЕТ.

Я открываю рот: раздается дикий, громкий присвистывающий крик. Затем своим высоким голосом вступает Милект, грозный и воинственный, под стать моему настрою.

Все вокруг стремительно меняется. Я извергаю в небо мощный поток энергии.

Синева на горизонте быстро чернеет, воздух становится гуще. Над пиратским кораблем начинается дождь – но капли воды тут же превращаются во что-то другое. Лей поднимает голову, сверкая своими необычными глазами.

Звуки, которые я издаю, совсем не похожи на кашель – и даже на пение. Это крик хищной птицы, разрывающий мне глотку и отдающий в кончики