вошло в привычку бормотать ее каждый раз, когда я ощущаю себя растерянной и беспомощной. Итак, чтобы понять, жива я или нет, я провела ряд опытов. В основном я проверяла свою реакцию на боль. Вывод один: раз я ее чувствую, значит, я все-таки жива. Жива и предположительно нахожусь в здравом уме, если мои расстроенные чувства и спутанные мысли можно так описать.

Все, что во мне есть рассудительного и рационального, порывается проснуться, начать яростно трясти первого, кто подвернется под руку, и кричать ему в ухо: корабли не могут летать! Нельзя управлять вещами с помощью песни!

Правда, любой магонец в два счета докажет вам, что это не так.

Я стараюсь сохранять спокойствие и делаю все, чтобы приспособиться к своей новой жизни. По-моему, у меня не так уж и плохо получается. После стольких лет борьбы с неизлечимой болезнью я уверена: привыкнуть можно к чему угодно.

Этим утром я вишу в страховочной привязи и, пытаясь не смотреть вниз, осторожно мою вырезанную из дерева расписную птицу, которая украшает нос корабля. Одно крыло у нее как у вороны, а другое – как у дрозда, одна половина головы совиная, а вторая – попугаичья. Лапки у нее как у цапли и фламинго, а хвост как у райской птицы. Выходит, талисман «Амины Пеннарум» неуклюже слеплен из частей разных птиц. Я сочувствую этому странному существу, потому что ощущаю с ним родство.

– Я тут слышал, у нас новая миссия, – говорит Дай. Как обычно, вид у него оживленный и взбудораженный. – Особая миссия.

Я молча смотрю на него в ожидании дальнейших объяснений. Дай обожает звук собственного голоса – только поэтому я вообще хоть что-то знаю о происходящем.

– До того как мы тебя нашли, мы летали над полями и посылали туда ростр с сетями собирать урожай. Скука смертная. Мы добывали пропитание и отправляли его в столицу. Но теперь у нас новая миссия, та самая, к которой Заль так долго нас готовила.

Я подаюсь вперед, но он замолкает: в этот момент на бортик приземляется ростра-беркут и с пронзительным криком превращается в ослепительную женщину с длинными, достающими до пояса волосами и желтыми глазами.

Вместе с ней прилетает еще одна ростра – девочка-сойка с ярко-синим ирокезом и белыми линиями под глазами. Она внимательно меня разглядывает. У нее черные глаза и по желтой полоске на каждой щеке, а вместо носа клюв. Как это ни парадоксально, я в жизни не видела никого красивее.

Мы с ней примерно одного возраста, думаю я.

– Отлично скребешь, – говорит сойка с усмешкой. Она некоторое время глядит на меня, и мне даже начинает казаться, что она вполне миролюбиво настроена.

К своему удивлению, я расплываюсь в улыбке. Многие члены экипажа проявляли ко мне интерес, но дружелюбием они не отличались.

Хотелось бы мне с кем-нибудь здесь подружиться? Всю жизнь у меня был только один друг – Джейсон.

Я оглядываюсь в поисках Дая, но он куда-то отошел. Это неудивительно: он ни за что не станет брататься с теми, кто ниже его по званию.

– Меня зовут Аза, – говорю я.

– Спасибо, что сообщила, тебя же тут никто не знает, – говорит она, склонив голову набок.

Она надо мной смеется?

– Я просто подумала… я хотела спросить… может быть, у тебя есть ответы на мои вопросы?

Она изящно пожимает плечами, от чего у нее немного взлохмачиваются перья. На форме у нее имеются цветные вставки, такие же яркие, как ее окрас.

– Может быть, – отвечает она. – Но не знаю, смогу ли я тебе помочь. Я ведь не офицер, а всего лишь обычный моряк.

– А я всего лишь младший матрос, – говорю я. Она смеется.

– Младший матрос, который имеет больше власти, чем все офицеры этого корабля, вместе взятые, – говорит она, указывая на мою нашивку. – Ты дочь капитана. Спасительница Магонии.

Спасительница?

Она явно надо мной издевается.

– Зови меня просто Азой, – настаиваю я. Она кивает.

– Я Джик. Я родилась на борту этого корабля и всю жизнь – сколько себя помню – участвовала в твоих поисках.

– Наверное, я должна сказать «спасибо»? – нерешительно говорю я, вызывая у нее улыбку.

– С виду ты вполне заурядная, Аза Рэй Куэл. Трудно поверить, что в тебе кроется такая сила.

– Как это понимать? – спрашиваю я, но Джик отворачивается и принимается за свои дела. Хотя фигура у нее человеческая, из-под униформы выглядывает шикарный длинный хвост, покрытый голубыми перьями. Он выглядит очень элегантно, как фалды фрака.

Некоторое время я завороженно его разглядываю.

Джик присоединяется к парочке других ростр. Они не делают мне замечаний и не исправляют моих ошибок – похоже, им некогда на меня пялиться.

Через некоторое время они устраивают перерыв на обед.

– Птичий корм, – говорит один из них, без энтузиазма разглядывая галету, которая лежит у него на ладони.